— Но Ветров был судьей, а Лаптев — экспертом, — закончила я за него.
— Да. Подделка экспертизы, взятки, сфабрикованные доказательства. Все было решено заранее. Чен получил десять лет за преступление, которого не совершал.
— А вы?
— Я продал все, что имел в Китае, и переехал сюда, ближе к сыну. Открыл маленькую лавку антиквариата.
Я молчала, позволяя старику выговориться. Боль в его глазах была настоящей.
— И теперь, когда Чен вышел, начались эти подмены, — продолжила я за него. — Своеобразная месть.
— Я знаю, о чем вы думаете. — Ли Чжан поднял руку. — Но Чен не делал ничего противозаконного.
— Но кто-то же подменил восточные раритеты. — Я внимательно наблюдала за реакцией старика.
— Подозреваю, что это был сам Дорохов, — Ли Чжан сказал это спокойно, как будто речь шла о чем-то обыденном.
— У вас есть доказательства?
— Нет, — он покачал головой. — Это лишь моя догадка, основанная на знании характеров этих людей. Но я пришел не поэтому.
Ли Чжан наклонился вперед, его глаза сверкнули в полумраке комнаты.
— Завтра мой сын встречается с человеком, который может рассказать вам всю правду о костях Дорохова. Я хочу, чтобы вы пришли на эту встречу. Возможно, это единственный шанс предотвратить дальнейшие трагедии.
Он протянул мне маленькую карточку с адресом и временем.
— Я не могу сказать больше. — Он поднялся, опираясь на трость. — Но, если вы действительно хотите узнать истину, приходите. И будьте осторожны, госпожа Иванова. В этой игре фигуры не всегда те, кем кажутся.
Я проводила Ли Чжана до двери и потом долго смотрела на карточку в своей руке. Адрес антикварной лавки, время работы и подпись: «Жду в любое время». Это мог быть капкан, но интуиция подсказывала мне, что старик не лгал. По крайней мере, не во всем.
Я снова взяла в руки свои гадальные кости. Пластиковые кубики приятно холодили ладонь.
«Разве то, что человек может узнать — именно то, что он должен узнать? Не будьте чрезмерно любопытны», — предупредили кости.
— Я учту, — пробормотала я.
Глава 4
Мелодия будильника на моем телефоне ворвалась в сон с настойчивостью циркулярной пилы. Я позволила себе еще пятнадцать секунд полусна, прежде чем широко открыть глаза. В голове еще звучали слова Ли Чжана о крови и предательстве. Ночной визит китайского антиквара оставил после себя тягостное впечатление — словно на кожу наложили тонкий слой древней патины.
После ухода Ли Чжана я еще часа полтора изучала записку, оставленную мне на лобовом стекле. «Не все кости, которые мы бросаем, приносят удачу». Написано безупречным каллиграфическим почерком на дорогой рисовой бумаге — обычные хулиганы так не шутят.
Я поднялась с постели, с удовольствием потянулась и отправилась на кухню. Утро в моем понимании не могло начаться без чашки крепкого кофе. Добавив в турку две с половиной ложки молотого арабского сорта — не растворимая бурда, а настоящий кофе с тонким ароматом, — я принялась «думать мысли», как называла процесс мозгового штурма.
Итак, что мы имеем?
Подмена древнекитайского артефакта на высококачественную копию. Эксцентричный клиент, который, похоже, действительно верит в мистическую силу своих костей. Пятеро подозреваемых, причем все из одного закрытого клуба. Тревожные предупреждения от Ли Чжана. Странная связь между профессором Ветровым, который был судьей, и сыном Ли Чжана.
Кофе закипел как раз тогда, когда мои мысли начали обретать структуру. Я вылила ароматную жидкость в любимую чашку и сделала первый глоток. Горечь кофе смешалась с горечью моих размышлений.
Что-то здесь не сходилось. Обычно кражи антиквариата совершаются по очевидным причинам — с целью перепродажи. Но в этом случае вор потратил уйму времени и усилий на создание идеальной копии. Зачем? Чтобы отсрочить момент обнаружения пропажи? Или дело в чем-то другом?
Я открыла ноутбук и еще раз просмотрела досье, переданное мне Дороховым. Фотографии, биографии, интересы, связи — на первый взгляд, типичная работа частного детектива. Но все же что-то настораживало меня, какая-то недосказанность, ощущение, что я смотрю лишь на верхушку айсберга.
Время проверить некоторые детали. Я взяла телефон и набрала номер Кирьянова. Подполковник Владимир Кирьянов — мой старый друг еще со времен прокуратуры, надежный, как скала, — ответил после третьего гудка.
— Кирьянов на проводе, — его голос звучал устало, что неудивительно для человека, работающего в криминальной полиции.