- Ты пропустила ужин. Я подумала, что ты могла бы перекусить, - она пропускает свои пальцы сквозь ее длинные, светлые волосы и рассматривает их на предмет секущихся кончиков. Иногда я думаю, что это должно быть, очень утомительно сохранять её уровень совершенства.
- Спасибо, - я натянуто улыбаюсь и медленно открываю пакет печенья.
- Я не знаю, как ты можешь есть весь этот мусор. Я бы чувствовала себя личинкой, если мой рацион был похож на твой.
- Да, что ж, спасибо, что не осуждаешь меня, - я бросаю печенье на столик.
Лаина могла бы принести мне морковку или салат, если она так заботится о моих привычках, вместо того, чтобы принести мне печенье в качестве замены ужина.
Я хватаю несколько вешалок и засовываю их в мой шкаф, прежде чем взять остальные. У Лаины уже все есть. Ей не нужна моя одежда для ее драгоценного «Сбора поношенной одежды».
- Ой-ой, - говорит Лаина. - Если «Орео» не могут исправить что бы это ни было, оно должно быть серьезным. Что случилось?
- Моя сестра только и делает, что разрушает мою жизнь, - бормочу я. - Ничего страшного.
- Ну, разве не для этого существуют старшие сестры? - она хлопает ресницами и расплывается в идиотской ухмылке.
Очевидно, что она пытается заставить меня улыбнуться, но я не в настроении для этого. Я свирепо смотрю на неё и начинаю бросать обувь обратно в шкаф. Но Лаина лишь сильнее ухмыляется, добавляя преувеличенную дрожь плечами, и откидывает волосы.
- Я просто делаю свою работу.
Я не могу удержаться от небольшого смешка.
- Ты хороша в этом.
- Я сожалею, - она замолкает и хмурится. - Хм, вообще-то, я не знаю, что я сделала неправильно.
- Ты не сделала ничего плохого. Ты никогда не делаешь.
Я беру «Орео» и плюхаюсь на кровать рядом с ней. Я сую целую печеньку в рот и медленно жую ее, чтобы выиграть время и собраться с мыслями. Это не справедливо с моей стороны злиться. Лаина не может перестать быть идеальной и восхитительной.
А для той, кто такая умная, она совершенно невежественна, когда дело доходит до чего-то реального. Я, честно говоря, не думаю, что она понимает, что половина парней в школе страстно желают ее. Сестра даже не замечает, что ее лучшая подруга ревнивая ведьма, которая использует каждую свободную минуту стараясь убедить Лаину, что та никогда не будет достаточно хороша. И она не понимает, что делает то же самое для меня. Но дело в том, что Лаина не пытается сделать меня несчастной. Она просто настолько полна решимости сделать все идеально, что никогда не поймет, как это расстраивает, когда каждый мой изъян анализируют.
- Мне очень жаль, что ты так расстроена. Ты можешь накричать на меня, если это поможет, - говорит Лаина.
Конечно, я не собираюсь кричать на нее. Но, очевидно, что я также не могу сказать ей о визите Джарода в этот день. Если она когда-нибудь перестанет быть такой невеждой и поймет, что он влюблен в нее, я потеряю всякую надежду на шанс быть с ним.
Сглотнув, я сажусь, скрещивая ноги и прислонившись к спинке кровати.
- Тебе должно быть стыдно. Потому что такая студентка-отличница, как ты, была бы достаточно умна, чтобы понять, что «Орео» нельзя слопать без необходимого стакана молока, - хмурюсь и смотрю на мои пустые руки, как будто ожидая, что молоко волшебным образом появится.
- Упс! - Лаина вскакивает, хихикает, и убегает из комнаты.
Я чувствую легкий укол чувства вины, манипулируя ее навязчивым желанием радовать людей, но иногда неврозы Лаины только на руку. А сейчас мне очень нужно несколько минут, чтобы спланировать мой следующий шаг. Советы Томаса Джефферсона о том, что нужно оставаться спокойным и хладнокровным идеально подходят практически в любой ситуации, но иногда жизнь требует тщательно выстроенной драматургии. И если я собираюсь необоснованно показать Джароду, что он охотится не на ту сестру, это, безусловно, один из тех случаев.
Лаина возвращается спустя несколько минут и протягивает мне высокий стакан холодного молока. Я аккуратно разделяю «Орео» и облизываю кремовую начинку, прежде чем мокнуть печенье в молоко.
- Ладно, теперь скажи мне, что тебя беспокоит? - спрашивает Лаина.
Я моргаю, чтобы убрать пару своевременных слез.
- Ничего. Я в порядке. На самом деле, - я разделяю еще одну печеньку.
- Давай, ты можешь мне сказать.
Я глубоко, прерывисто вздыхаю и ставлю стакан и уничтоженное печенье на тумбочку. Потом, пожимаю плечами и ковыряю воображаемые катышки на моем одеяле.
Лаина обнимает меня рукой и тянет в защитные объятия старшей сестры.
- Поговори со мной. Может быть, я смогу помочь.
Я качаю головой и отстраняюсь.
- Я просто так устала быть под домашним арестом. Почему они не могли посмотреть сквозь пальцы на глупую, маленькую двойку. У меня до сих пор четыре в среднем, и кого вообще волнует биология? - хмурюсь и смотрю на нее сквозь опущенные ресницы. - Каково это, быть любимым ребенком?
Лаина нервно смеется.
- Мама и папа также строги со мной, как и с тобой. Ко мне даже сильнее, с тех пор как я стала старшей сестрой.
Я фыркнула.
- Да неужели? Значит, мама не ходила штурмовать офис мистера Детвейлера, чтобы потребовать правосудия, когда тебе поставили двойку в прошлом году? Потому что я не припомню, чтобы тебя сажали под домашний арест на весь семестр.
- Ну, это было только потому, что мистер Ши ненавидел меня.
- Да. Мне нравится, как моя двойка означает, что я неудачница, но твоя двойка значит, что к тебе придираются. Ты права, - я вздыхаю и шмыгаю носом, выдавливая еще одну слезу. - У них совсем нет любимой дочери.
Лаина ерзает.
- Ну, физкультура - это другое. Я не провалилась на настоящем уроке, вроде биологии, - ее голос затих, когда я, свирепо смотрю на нее. - Прости.
Я медленно выдыхаю, а затем делаю длинный глоток молока. Время приготовиться к последнему удару.
- Нет. Это ты прости. Я не должна жаловаться, - я натягиваю свою лучшую улыбку «пытаюсь-быть-храброй-но-не-совсем-в-этом-преуспела», вытирая глаза краем рукава. - Это просто...
Лаина наклоняется ко мне, с озабоченным выражением на лице. Она полностью находится сейчас в защитном режиме старшей сестры, и все, что я должна сделать, это посеять несколько семян.
- Я даже не пошла на Снежный бал в минувшие выходные, - жалуюсь я. - Это был важный вечер для тебя, а меня даже не было там, чтобы увидеть, как тебя выбрали Снежной королевой, - я зажмурила мои глаза, чтобы предотвратить поток слез. Я была так уверена, что меня выберут Снежной Королевой, но я не была даже номинирована. Между тем, Лаина не хотела идти на бал, и не проводила кампанию, но она всё-таки одержала полную победу. Потому что для неё недостаточно получить всё, что она хочет. Она должна иметь всё, что хочу я.
- Это действительно не так важно, - говорит она. - Это был просто глупый танец.
Я отделяю еще одну печеньку, пытаясь вернуть себе контроль
- Я пропускаю всё самое важное. И от того, что я сижу взаперти в спальне, не сделает уроки мистера Килера менее скучными. Это не улучшит мои оценки.
- Хочешь, я поговорю с мамой о тебе?
Я качаю головой и поднимаю уголки губ в явно фальшивой улыбке. Она будет более убедительной, если сможет честно сказать маме, что я не просила ее вмешиваться.
- Нет. Я в порядке. Я просто немного плаксивая сегодня. Но грустная вечеринка закончилась. Я обещаю.
- Ну, если тебе что-нибудь понадобится, дай мне знать, ладно? - Лаина снова обнимает меня, и я киваю. Она встает и потягивается. - У меня куча домашки, но мы поговорим позже, ладно?
Она не спеша идет по комнате, задержавшись, чтобы оглянуться на меня, когда доходит до двери. Я не обращаю внимания на укол вины, что пронзает мою грудь, и вытираю настоящую слезу, катящуюся по моей щеке. Я бы не манипулировала Лаиной, если бы у меня были какие-то другие варианты. Но мама и папа никогда не откажут своей любимой дочери, а я в отчаянии.