Вы знаете, мне совсем не было страшно. Очень сложно бояться того, чего ты не понимаешь, а мама никогда мне ничего не говорила про это. Сколько всего я от нее слышал… Последнее, что помню — это то, как мне было обидно, что я так и не спрошу ее про поцелуй. Мама бы смогла мне объяснить.
Я умер, когда Джессика вбежала в «АнжиЛи».
Бо. 1.
Честно говоря, я не знаю, как сложилась бы моя история, если Бонни Стоун в тот день не решил поехать дальше на своем фургончике.
Прошло, наверное, около года, или чуть больше, после того, как Джессика вбежала в “АнжиЛи” и срывающимся голосом позвала мою маму. Ужасная картина, я вам скажу. Но время неумолимо шло вперед, а Бо - именно так он себя называл, неизменно приподнимая над головой старую, несуразную шляпу-котелок, - ранним утром выпил кружку кофе в придорожном кафе, сел в свой фургончик и поехал на юг. Его целью не был какой-то определенный город или ферма - Бо просто катил по дороге и останавливался там, где ему хотелось. У него не было семьи в общепринятом понятии, и на вопрос о ней Бо, улыбаясь, отвечал:” У меня есть жена - работа, и любовница - дорога.” Странный человек, но кто из нас может похвастаться тем, что у него нет этих странностей? Вот так и Бо: колесил по городам, зарабатывая на жизнь ремонтом всего, что ломалось, и изредка устраиваясь разнорабочим в месте, где он оседал на срок больше трех месяцев. Но это случалось крайне редко. Обыкновенно, Бонни Стоун уезжал из города через пару недель.
Так вышло и в этот раз. Он пересчитал деньги, полученные за поправленную крышу и новый забор, выпил кофе и поехал дальше. А перед поворотом на Бельшин его фургончик свернул на обочину и остановился - грудь Бо сдавило и он потерял сознание. Это был далеко не первый сердечный приступ в его жизни, и даже не второй, но Бонни лишь один раз обратился в больницу.
- Мистер Стоун, в вашем возрасте нужно заботиться о своем здоровье. Трубка и кофе сведут вас в могилу. - сказал тогда ему доктор, выписывая длинный рецепт, - Пропейте вот эти таблетки и, мой вам совет, откажитесь от вредных привычек, иначе… Вы взрослый человек и понимаете, о чем я говорю.
- Спасибо за вашу заботу, сэр. Но без кофе утром и бутылочки пива вечером в моей жизни совсем не останется счастливых моментов. - ответил Бо, убирая в карман список лекарств, - Если уж мне и суждено умереть завтра, то лучше я умру счастливым, чем каждый божий день буду думать - призовет меня Всевышний сегодня или даст прожить еще немного. Я живу так уже очень долго и, как видите, Господь пока что не нашел место еще одному черному в раю.
- Вы считаете, что для него есть разница, мистер Стоун? - спросил доктор, удивленно вскинув брови.
- А вы думаете, что старый негр ему очень нужен, сэр? - Бонни поднялся, нацепил свою шляпу и широко улыбнулся, - Всего доброго, сэр.
Нужно ли говорить, что рецепт отправился в мусорное ведро сразу после того, как Бо вышел из больницы?
1.
Каждый раз это случалось не вовремя. И каждый раз мне приходилось все дольше пережидать пока боль в груди отпустит сердце из своих цепких лап. Я уже научился чувствовать, когда эти тиски вот-вот сожмутся и сегодня едва успел съехать на обочину - кто знает, чем бы все закончилось, прихвати меня на скорости. Что-что, а жизни других людей все же будут поценнее, чем моя. Да и пожил я побольше многих, повидал столько, сколько другим и не представляется даже…
- Черт, что-то сегодня совсем лихо прихватило, аж в бок отстреливает… - одними губами произнес я, прижимая одну ладонь к сердцу, а другую к ноющему боку.
Шевелиться было тяжело и каждое движение давалось мне с трудом, но все же через несколько минут я расстегнул верхние пуговицы рубашки и смог открыть окно, чтобы свежий ветер хотя бы немного остудил лицо, покрывшееся потом.
- Сейчас посидим немного и все встанет на свои места, Бо. - сказал я сам себе, прикрывая глаза и прислушиваясь к своим ощущениям.
Тиски нехотя разжимались. Медленно, в этот раз гораздо медленнее, а в голове поселилась трусливая мысль, что следующий раз я уже возможно не переживу. Сколько времени прошло с прошлого? Чуть больше полугода, кажется. Одно радует - оплакивать меня будет некому. Похоронят где-нибудь в самом конце кладбища, и только табличка с именем расскажет смотрителю, кто тут покоится.