- Лера, ты - чудо! - расплылась в благодарной улыбке Саша, с первого взгляда влюбившаяся в сей чудесный аксессуар. - Даже не знаю, как тебя благодарить!
- Ну, учитывая, что вчера ты спасла нашу комнату от голодной смерти, будем считать, что мы в расчете!
12К - 15
Денис стоял возле газетного ларька и перебирал в кармане связку ключей, чтобы хоть как-то отвлечься от ожидания. Как это всегда бывает, секунды бежали невыносимо медленно. До шести оставалось около пятнадцати мнут, продавщица из ларька начала присматриваться к молодому человеку, нарезающему круги возле её рабочего места, и Дэн уже почти пожалел, что вышел так рано.
Одно радовало – погода на улице стояла просто замечательная. Вокруг чувствовалось оживление, люди спешили с работы домой, по пути заглядывая в магазинчики кто за продуктами, а кто за отложенной еще позавчера блузочкой. Мальчишки во дворе пятиэтажки играли в футбол чьим-то рюкзаком, а три кота, пристроившихся на раскидистой яблоньке, свысока внимательно следили за ними.
- Молодой человек, время не подскажете? – услышал Денис хрипловатый голос из-за спины и, обернувшись, увидел седого невысокого старичка, опиравшегося на резную трость довольно внушительных размеров.
- Без четверти шесть, - ответил Дэн, не глядя на часы, так как смотрел на них буквально за минуту до этого.
- Есть еще шанс успеть к началу матча,- заулыбался старичок. – Футболом не увлекаетесь?
- Нет, как-то не цепляет, - улыбнувшись в ответ добродушному старичку, сказал Денис и тут же поправился. – Я хотел сказать, что игра меня не увлекает. Самому играть нравится, а вот по телевизору смотреть совсем не люблю.
- И правильно, - одобрительно кивнул старичок. – Я в твои годы тоже перед телевизором не сидел, а всё на улице пропадал. Да и не было у нас тогда ентих телевизоров-то, - усмехнулся дедушка. - Был патефон у деревенского старосты, вот он по субботам нам танцы устраивал. Мы готовы были всю ночь напролет танцевать, но в одиннадцать вечера всё гулянье нам сворачивали. Эх, где ж они, былые деньки, былые силы? – вздохнул старичок, и Денис обратил внимание, что дед держит в руках довольно увесистую авоську с продуктами.
- Вам до дома далеко? – поинтересовался Дэн у неожиданного собеседника. – Может помочь донести сумку, а то она у вас тяжелая больно.
- Сыночек, я думал, в наше время уже и не осталось таких тимуровцев-то, - не веря своим ушам, охнул старик. – Завтра у моей внучки день рождения, Танюшка обещала после института в гости забежать. Я и решил к столу принести чего-нибудь вкусного. Да вот сил своих и не рассчитал.
- Давайте, я помогу, - Денис взял сумку у деда и внимательнее присмотрелся к старичку. Было совсем непонятно, как старик вообще поднял эту авоську. – Неслабо вы к празднику затарились, - приподнял Дэн сумку, оценивая вес. Тут явно было не меньше десяти килограмм всяких вкусностей. Для обитателя общаги такая авоська являлась предметом из самого сладкого сна. – Как вы подняли-то все эти покупки?
- А ты не смотри, что я такой старый, - ответил старичок, одновременно выпрямившись так, что показалось, в нем даже росту прибавилось. Я в войну орудийные снаряды подавал. Руки до сих пор крепкие. А вот ноги начали сдавать, - тут же прибавил дед, чтоб парень случайно не передумал помогать. – Ты не бойся, мне недалеко. Я вот тут живу, - махнул он рукой на ближайшую пятиэтажку, - в последнем подъезде. Правда, под самой крышей. Потому и рад помощи. Подниматься на пятый этаж мне и вхолостую тяжело, а с такой сумой я боюсь, что только к концу первого тайма доберусь.
Денис покрепче ухватился за авоську и двинулся вслед за дедом, который, освободившись о тяжелой ноши, начал оживленно вспоминать годы юности.
- Мы вот раньше тоже мимо стариков не проходили. И через дорогу переводили, и воды помогали наносить и дров наколоть. Каждый понимал, что старость никого стороной не обойдет. Хотя… - дед тяжело вздохнул. – Больше половины моих друзей даже усов еще не начали брить, когда за ними смерть пришла. Война, - коротко пояснил старик идущему за ним молодому человеку. – Ведь младше тебя были, когда пошли Родину отбивать у фашистов. А в деревню только мы с Петром вернулись, да и то Петруха пришел без левой руки. В бою его здорово осколком гранаты зацепило. Хорошо хоть сам жив остался, а вот руку врачам спасти не удалось. В госпитале спасли бы, да только до госпиталя сорок верст надо было отмахать по ухабистым да размытым дорогам. Так и отпилили Петьке руку. А в деревне его потом Левшой прозвали. Уже и не помню, то ли кто-то так жестоко пошутил, что у Петьки левой руки не было, то ли потому, что правой рукой он такие удивительные вещи из бересты и ивовых прутьев делал, какие не всякий и двумя руками смастерит.