Саня встретил ее на лестнице привычной улыбкой, раскрыв объятья:
— Ну, как все прошло?
Алиса обдала его ледяным взглядом.
— Так себе.
— Что, тебя освистали и раскритиковали?
— Сань, оставь меня в покое, пожалуйста, — Алиса выхватила из кармана ключ и открыла свою дверь.
— А может, отпразднуем? Сходим куда-нибудь, пропустим по стаканчику? Раз у тебя такое настроение…
— Я хочу побыть одна. И еще: никаких Кошёлок я больше видеть не желаю, ясно? – она захлопнула дверь с такой силой, что Саня отпрянул.
Как в плохом кино. Она всегда безупречно владела собой, но в какой-то момент устала. Жизнь проходит – бестолково, неосознанно, некачественно, люди даже не слышат ее голоса. Это не состояние аффекта – она может замолчать. Она знает, когда надо остановиться. Но не хочет. Приехала сюда за одиночеством, а этот парень так и толчется под ногами, в ее квартире, в ее жизни! Навязчивый, беспардонный, не поймешь с чего радостный. А хочется побыть одной. Поунывать и пострадать, как привыкла.
Чего она о себе не знает? Никакой психолог не откроет ей Америку. Она мазохистка. И Володя – просто следствие комплекса. Вылитый отец, даже внешне. Она не принцесса. Просто неприспособленная к жизни творческая личность. Ей нужен надежный и сильный человек. И вот он – старше умнее, самостоятельнее, с неизменным желанием учить ее жизни. На самом деле эта заботливость и сила – нежелание видеть в ней человека, равного себе. Да и где его увидишь? Не странно ли – взрослая, образованная, трудоспособная женщина, наделенная равными гражданскими правами с мужчинами, признает за этим неудачником и садистом право ее воспитывать? Привет, папочка! А ведь ей не внушали, что прискачет принц на белом коне, и только в его седло она имеет право выпорхнуть из-под родительского крова! Она училась быть одна. Никогда не пользовалась «звонком папе», отовсюду выковыривалась сама. Вылепила себя, повзрослела. А каково принцессам, которые не пытались? Вечные девочки. Удобно и лестно! А на деле – унижение, страх, зависимость, неоцененность.
Надо было это пережить, чтобы многое понять о себе. Теперь тяжело начать все сначала. В духовной жизни – опять в первый класс, а то и вовсе в детский сад. И в творчестве. Это путь борьбы, как ни крути. У нее же все не ладится, все валится из рук, не видно отдачи, не ценят, не платят. Страхи – таланта нет, ничего не получится…
Алиса включила ноутбук с диском английской «Экстры» и повалилась на диван. Так она любила проводить вечера и в родительском доме. Придешь с урока, упадешь трупом и пассивно перевариваешь тележвачку.