Железная дверь перед лицом Сретенского распахнулась так внезапно, что он не успел заметить, кто и как её открыл. Его толкнули в спину, он полетел на каменный пол, и дверь захлопнулась.
- Аня! - отчаянно крикнул Сретенский. Его зов остался без ответа... Впрочем, не совсем без ответа. Откуда-то из-за стены послышался странный звук, напоминающий тихое хихиканье.
Прижимая ладонь к разбитой губе, Сретенский встал и осмотрелся. Он находился в крохотном каземате, не более метра в ширину и двух метров в длину, без окон. Под высоким потолком палили две электрические лампы, ватт в сто каждая. Никакой мебели, ровно отштукатуренные стены... Если это тюремная камера, то не слишком комфортабельная. Присесть даже негде.
- Эй, кто-нибудь! - громко сказал Сретенский и явственно услышал какую-то возню за стеной, царапание, поскрипывание. Потом он различил бормочущий человеческий голос, повторяющий одну и ту же фразу, но какую Сретенский разобрать не смог. Эта фраза звучала снова и снова с одинаковой понижающейся интонацией. Андрею Ивановичу вдруг пришло в голову, что так мог бы пытаться петь человек, начисто лишенный музыкального слуха... Сретенский прижал ухо к стене. Теперь ему показалось, что он понял несколько слов. "Удушья припадок рядом с экраном..." Нечто вроде этого. Гм... Больше похоже на сумасшедший дом, нежели на тюрьму.
Сретенский постучал кулаком в стену. Безумное пение оборвалось, и вместо него тот же голос истерично выкрикнул:
- Они поймали черного стражника! - и затем, тише: - Черные стражники захватили контроль...
Без всякой надежды на вразумительный ответ Андрей Иванович спросил:
- Кто вы? Что это за место?
Опять хихиканье - и тишина, на сей раз долгая, не нарушаемая более ни единым звуком.
Вдоль стены Сретенский сполз на пол, вытянул ноги.
- Черный стражник, - пробормотал он. - Удушья припадок... Веселенькое местечко, доложу я вам. Торквемаде бы понравилось.
2.
Часов у Сретенского не было, и он не мог определить, сколько времени его продержали в тесном карцере. Вероятно, часа два или около того... Потом загремели засовы, и на пороге появились двое в такой же форме, как и у тех на станции.
- Выходи, - приказали ему.
- Где Аня? - сразу спросил он.
- Иди, иди...
Снова потянулись залитые светом коридоры, ряды дверей. Сретенского привели в кабинет - самый обыкновенный, заставленный обветшалой конторской мебелью, с решеткой на единственном окне. Андрея Ивановича усадили на стул перед письменным столом, за которым сидел низкорослый плотный мужчина лет пятидесяти с равнодушным выражением лица. Конвоиры застыли за спиной Сретенского.
Мужчина за столом неожиданно улыбнулся.
- Давайте знакомиться, - сказал он. - Я старший следователь НКВД Зеленцов Борис Геннадьевич. Ваше имя?
- Андрей Иванович Сретенский.
- Когда и где родились?
- Четырнадцатого января тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года, в Москве.
- Профессия, род занятий?
- Я биолог, доктор наук.
Ответы Сретенского никто не записывал, из чего тот заключил, что либо в кабинете установлен скрытый магнитофон, либо протоколы ведутся в соседнем помещении, где с помощью техники наблюдают за допросом. Андрей Иванович твердо решил до поры ничему вслух не удивляться и не расспрашивать ни о чем.
- Хорошо, - кивнул Зеленцов. - И как же вы, Андрей Иванович, оказались на станции Красный Путь?
Вопрос был совершенно естественным и ожидаемым, но так ли просто на него ответить?.. Попробуем пока ограничиться полуправдой, подумал Сретенский.
- Видите ли, Борис Геннадьевич, - начал он. - Я не только биолог, но и председатель уфологического объединения...
У Зеленцова глаза на лоб полезли.
- Председатель ЧЕГО?!
- Уфологического объединения, - повторил Сретенский немного недоуменно, хотя в общем-то мог представить подобную реакцию. - Уфология. От английской аббревиатуры UFO - неопознанные летающие объекты. В широком смысле - изучение различных аномальных явлений.
- Ах, вот как, - Зеленцов зловеще усмехнулся. - Английской, значит. Хорошо... И какие же аномальные явления вам было угодно изучать близ станции Красный Путь?
- Там неподалеку заметили необычные световые эффекты, ночью... Мы с моей сотрудницей решили исследовать этот феномен... Заблудились...
- Вы бывали за границей? - внезапно спросил следователь.
- Бывал, - Андрей Иванович пожал плечами. - В Англии, Швеции, Бельгии, Египте...
- Когда?
- Припомнить точные даты?
- Скажем, в последний раз?
- Два года назад... В Лондоне, летом девяносто пятого.
- Два года назад, - задумчиво протянул Зеленцов. - Именно два, летом девяносто пятого... Интересно. И что же хорошего вы видели в Лондоне летом девяносто пятого?
Андрей Иванович растерялся.
- Простите, Борис Геннадьевич... Мне не совсем понятен смысл ваших вопросов.
Следователь грохнул кулаком по столу так, что подпрыгнула пепельница и задребезжал абажур лампы.
- Зато мне прекрасно понятен смысл ваших ОТВЕТОВ! - заорал он. Душевнобольным прикидываетесь, до трех не можете сосчитать?! Два года! Два года назад - а не три! - вы побывали в Лондоне... В городе, полностью разрушенном атомной бомбардировкой в шестьдесят втором году!
Вздрогнув, Сретенский уставился на Зеленцова, а тот продолжал:
- Отлично, симуляция психического расстройства - любимый прием шпионов... Но наши доктора вам помогут прийти в себя. Впрочем, вы можете избежать встречи с ними, если приготовите честные ответы. Вот факты. Вы появились невесть откуда, в этой странной одежде, без документов... И начинаете плести мне про летающие объекты?! Одно ясно - с такого объекта вас и сбросили. А вот откуда он прилетел и зачем - вам все же придется ответить...
После краткой передышки следователь обратился к парням в униформе.
- Отведите его в четыреста четырнадцатую, накормите. Пусть до завтра подумает. Не станет умнее, тогда...
Он сделал отсылающий жест.
Камера, в которой заперли Сретенского, в лучшую сторону отличалась от бокса, где он сидел раньше. Она была довольно просторной, имела окно (правда, своеобразной конструкции, позволяющей видеть только синий квадратик неба). Мебелировку составляли топчан, деревянный стол и металлический стул, на который Андрей Иванович сразу упал.