Мы покинули сарай с Клаусом, по дороге он предложил выпить по кружке пива и обсудить плату. За пивом, которого было больше, чем по паре кружек, две серебряные монеты с головой Данте в лавровом венке перекачивали в карман трактирщика, к ним вдогонку присоединились и таджикистанские сомы номиналом по пять, с бородатым мудрецом в чалме, и российские пятирублёвки с двуглавым орлом, две штуки.
В свою комнату, пошатываясь я попал уже поздно ночью, встал на балконе наслаждаясь ночной свежестью и стараясь немного протрезветь. Огромная молочная луна стояла почти надомной. Все было в красивом матовом свет. Хотел найти на ночном светиле знакомы с детства, по кружку астрономов, темные пятна морей и сверкающие искорки вершин, но заметил точку пересекающую лунный диск, и непросто точку, а явно выраженный неправильный треугольник. Сначала я подумал, что это птица летит, но потом не разглядел взмахов крыльев не каких-либо движений полета птицы понял, что ошибался. Треугольник пересек диск луны чуть ниже экватора, при этом движения его было ровным. В кружке мы в телескоп наблюдали за м.к.с. на фоне луны и то не сразу могли ее отыскать, а тут невооруженным глазом. Попытка сфокусировать зрение не к чему не привела. Бутылка крепкого вишневого поверх пива, сводила все на нет. Не найдя объяснений, я упал в кровать. попробовал высчитать размеры этого объекта, если взять что мкс в длину сто десять, ширину семидесяти, а высота полета четыреста тысяч метров. …. Все формулы полученные в кружке прыгали и ничего не получилось сон забрал меня.
Проснулся на удивление бодрым. Протопал в конец коридора, где была умывальная комната. Удобства были как в общежитии моего университета, построенного еще при царе горохе. Умывальник меня поразил, огромный самовар теплой воды, и от него шли трубки с краниками. Умывшись вернулся в комнату и увидел на столе три книги в твердых переплётах и с теснением. Два романа и учебник. Учебник назывался –, Обустройство народов и значимые события.,
Привлек шум за окном, выглянув с балкона увидел, что во дворе расположились телеги, крытые легкие кибитки и одна большая карета с чемоданами привязными тугими ремнями по всему периметру. Дилижанс был похож на трамвай девятисотых годов, с такой же застекленной передней платформой, только с отдельной башенкой для кучера. Маленькие балкончики с зада и на крыше были оборудованы открытыми местами. Имел он восемь огромных колес и тащила его упряжка из шести быков. Экипаж видно только въехал, и пассажиры выходили из кареты, а быков обтирали и отвязывали. Вокруг была неспешная суета, вышедшие, и спустившиеся с кареты люди разминали колени, и вытягивали руки
Спустился во двор, взяв только у трактирщика кружку кофе с молоком которое здесь готовят видимо вместе, как какао, о таком рецепте я слышал, но сам не пробовал. Вроде он назывался, кофе варшавский.
Уселся в теньке и стал рассматривать приезжих. Они были либо родственники, либо все из одного места, так как открыто переговаривались между собой и называли друг друга по именам. Это были фермеры, так я решил по обилию инструмента, который торчал и был повсюду привязан к телегам и кибиткам. Деревянные вилы, грабли какие-то жерди, ведра и другой скарб. Клаус тоже вышел с белым полотенцем на плече, знак хозяина заведения и поправив бакенбарды произнес:
–Беженцы. Это дон Игр беженцы из местечка Крайнбург. Двигаются на север. Там после мора есть свободные земли, вот и пытают счастья.
– От чего же они бегут?
– В их местечке завелся паук светляк, вы когда-нибудь слышали о таких?
-Нет. – искренне ответил я трактирщику.
– По слухам они с телегу величиной. – Клаус показал на ближайшую повозку. Шесть огромных лохматых лап. Голова как у ободранной собаки, и на каждой башке по девять глаз. А хвост как у речного рака и загнут в верх и из кончика едет свет. Зеленоватый луч. Панцирь как у жука короеда, только очень твердый, стрелы его не берут. Вот такие пауки и напали на это местечко. Убивают скот держат в страхе людей. А следом за ними и придёт орда. Так бывает постоянно.
В этот момент во двор въехали четверо всадников, те самые что останавливали меня на дороге, двое первых ехали друг за другом, а двое рядом, при этом один поддерживал другого. У раненого были прикрыты глаза и снята часть одежды и доспехов, кровавые тряпки обматывали плечо. Первые спешились и стали помогать снять товарища с коня, туда поспешил и мой трактирщик. Он на ходу поклонился старшему и крикнул дочери чтобы та несла воду т чистые полотенца. Туда поспешил и я.
Раненого сняли, он был бледен и тихо стонал. Клаус видно был знаток в этих делах. Он приказал Катерине отправляться за винным спиртом и уксусом. Служанку отправил за холодной водой из колодца. Сняли набухшие от крови самодельные бинты, и я увидел торчащую из плеча толстую стрелу.