— Но как оно появилось на свет? Нет не только поовых признаков, но я не вижу и пуповины. — Брайнер ворочал тело на столе, пытаясь найти ответ на свой вопрос, рассуждал вслух. — Быть такого не может, чтоб без пуповины, без пуповины только… — Он посмотрел на доктора ища поддержки в столь не обычном для себя вопросе.
Мартин пришел на помощь несколькими секундами позже.
— Все животные имеют пуповину, у некоторых ее правда очень трудно отыскать. И человек тоже должен иметь пуповину. Может, она заросла. — Он тоже нагнулся над телом и несколько минут искал и даже тер принесённой тряпкой, смоченной в спирте, как я догадался по запаху. Но как бы они с секретарем ни старались, у них не было ни результата, ни ответа на вопрос.
Я остановил руку Мартина и отобрал у него тряпку, бросив на стол.
— Это не человек и никогда не было человеком, в отличие от этих. — Я кивнул на два соседних трупа.
— Если его не родила самка, значит, развитие плода происходило в яйце. — Доктор крутил пальцем в воздухе, рисуя круг, видно, так ему было удобнее представить весь процесс. — Нет человека без матери, а, следовательно, без пуповины. — Вот тут я мог бы поспорить, имя одного такого человека я знал, но не стал вмешиваться в рассуждения друга. — Из яйца вылупляется птица.
Хорошо, что Австралия в этом мире со своими из ряда вон выпадающими животными которые откладывают яйца, да еще носят порой детей в сумках, не была открыта. Это бы окончательно запутало рассуждения доктора.
— Или ящерица — добавил я, немного подумал и продолжил, — или насекомое. Муравьи, термиты, пчелы. У них кастовые различия, и есть бесполые особи, рабочие или войны.
Мы, поражённые своим выводом, некоторое время стояли посреди прозекторской и молчали, переводя взгляды то друг на друга, то на тела на столе.
Тишину нарушил баронет, отойдя от стола и помыв руки он, вытирая о полотенце сказал:
— Я встретил однажды человека с клешней вместо кисти, но то, что я увидел сейчас, я не могу ни объяснить, ни прокомментировать. Мне просто страшно встретить их на войне, да еще вооружённых и в составе огромной армии. Боюсь, трудности нам гарантированы, несмотря на огнестрельное оружие. Саранча она и есть саранча, живого они ничего не оставят. Тут нужно что-то помощнее.
Наше внимание привлек санитар, помощник доктора, который раскладывал тела и обмывал их, готовя к анатомическому вскрытию. Он указал доктору и нам на знаки ниже затылка на шее, которые были в виде слабой еле различимой татуировки, и во всех случаях представляли из себя треугольник, направленный острой вершиной в сторону головы, с черточками под основанием, от одной до трех.
— Это маркировка, — высказал я вслух пришедшее первым на ум.
— Что? — в один голос переспросили меня присутствующие.
— Трейд марк — что-то в виде клейма производителя и в то же время нумерация либо партии, либо серии продукта, — сказал я, как думал, не подбирая выражений для друзей. Но на удивление они не стали переспрашивать и уточнять, а поняли все правильно. — Вот этот, с пришитой клешней, — я повернул его голову и указал на одну черту под треугольником. — номер первый, это второй. А этот, без пуповины — третий. От простого к сложному. Сначала за основу брался человек, и его усовершенствовали, пришивая разные плюшки, которые выращивали где-то отдельно. Потом от этих идей отказались и стали не пришивать, а выращивать прямо на теле, и третье тело — это уже новый вид. Три черточки.
— А треугольник? — Голос мартена заикался.
Герт Уве Брайнер не дал ответить мне, опередил:
— Треугольник обозначает атаку, острие копья, стрелу или клинок. Если все это так, то кто за всем этим стоит? Кроме как одна из Сестёр, о которых говорят монахи шепотом, когда случается какое-то несчастье. — При этих словах оба дунули себе на ладони, в порыве отогнать нечистых.
Кивком головы молча указал на санитара, и Мартин, поняв намек, попросил его выйти.
Оставшись с ними наедине, я напрямую их спросил, что они думают о «соринке в глазу бога». На что услышал разные ответы. Герт сказал, что все это россказни монахов и сказки безумных старух. Что он под этим имел в виду, я не понял, но что-то мифологическое. Доктор, наоборот, озвучил мнение, принятое местными учеными, что это небесное тело, давно известное науке, за сутки оно двенадцать раз пересекает небо, и нечего необычного в нем нет. Это осколок планеты, и его наблюдают и описывают пятисот с лишним лет.
А не связывают ли они орду с появлением этой «соринки»?
На что оба уставились на меня взглядом, требующим пояснений. Мне пришлось озвучить то, что у самого в голове сложилось еще не полностью, мне не хватало ни знаний, ни фактов, и все мои гипотезы имели малонаучное объяснение, скорее интуитивное и фантастическое происхождение.