«Почему именно ты сегодня обеспокоилась моим уходом, когда вчера, да и позавчера, я возвращалась домой ещё позже?»
Быстро зашнуровав кроссовки, Маша схватила куртку и рванула по лестнице вниз, на бегу продевая руки в длинные рукава. Почти сразу раздались щелчки, на секунду отставая друг от друга, следуя за тонкими пальцами вниз, которые спешно прошлись по краю одежды.
– Пусть бесится, – нижнюю губу прихватили зубы, пытаясь остановить расползавшуюся улыбку, исказить её, но сердце обмануть было нельзя, и оно ликовало, радуясь тому, как быстро удалось ускользнуть от гневного окрика, брошенного вслед.
Бутылка все ещё была с ней, стойко перенеся дикую скачку по ступенькам и встречу с массивной железной дверью, которая перекрывала выход на улицу.
По правде сказать, Маше очень хотелось исполнить своё желание, поддавшись возникшей случайности, но она не смогла, и потому спешно затормозила руками, стараясь спасти кавказское вино.
«Ещё успеется», – толстая подошва заскользила по мокрому бетону, пытаясь найти опору, а затем остановилась, упёршись носками в железное полотно.
– Фух, – громкий выдох исторгся из груди, когда пальцы отпустили деревянную ручку, и резкий грохот возвестил о том, что тяжёлая дверь снова прилегает к косяку.
– Adios, – проходя мимо урны, девушка на миг затормозила и разжала изящные пальцы, выпуская из тисков узкое горлышко.
«Надеюсь, отец не скатится до того, чтобы обшаривать мусорки», – промелькнуло у неё в голове, прежде чем стопы направились к остановке.
К счастью долго ждать не потребовалось, и маршрутка приехала быстро, забрав одинокую фигурку в тёплый салон.
Только вот двадцать минут в ней не смогли потушить ту ярость, что клокотала внутри, с этим отлично справился холодный ветер, заставив воинственный пыл иссякнуть.
«Он будет в бешенстве», – думала Маша, вспоминая их недавнюю ссору. Тогда Даше с трудом удалось успокоить отца, и вот теперь она подставила всех снова. В этот раз он наверняка не оставит её выходку без внимания.
Ладонь нырнула в карман, подушечками нащупывая наушники среди лежащей там мелочи, которую щедро сдал ей водитель, решив видно перед сном расстаться с тяжёлыми монетами.
«Хорошо хоть руку больше не поднимает».
На самом деле это было пару раз, но количество никак не влияло на качество ударов. А пьяный мужчина без жалости лупил дочь, превращаясь в безумца, что жаждал стереть дерзкий взгляд с юного лица, и разбить губы, которые исторгали суровые слова, превращая его из борца за справедливость в упившегося человека.
«Наверное, поэтому он меня не выносит, – пальцы слегка оттянули ткань капюшона, вталкивая наушники внутрь, – и так превозносит Дашу».
Экран смартфона засветился, когда подушечка пальца скользнула по нему, быстро пролистывая папки с музыкой, выбирая из них ту, что поможет оттолкнуть навязчивые мысли, не дав им возможность снова захватить разум:
– Подойдёт, – решительно ткнув в название группы, девушка убрала телефон в карман, наслаждаясь звуками, что полились в уши.
Хотелось сделать громкость на максимум. Так, чтобы слышно было не только ей, но и всему миру, но этот детский протест она быстро загнала внутрь.
« Ещё жертвовать ушами из-за идиота. Обойдётся».
Блеклый свет оранжевых лучей снова попытался проникнуть в тёмное нутро леса, юркнув в просвет между зелёной листвой, но лишь очертил кроны деревьев и исчез в вышине.
Здесь, в этом маленьком зелёном массиве, даже ветру места не было, не то что свету. И воздух казался таким затхлым, будто жил там целые десятилетия, медленно напитываясь запахом гниющей листвы.
Ноги спружинили вниз, спрыгивая с высокого бордюра, что отделял лес от перекрёстка, грубо обрывая собой тонкую тропу, и ветер резким дуновением поприветствовал девушку, тут же скинув с головы капюшон и выхватив непослушные пряди тёмных волос.
Маша радостно улыбнулась, втягивая носом свежий воздух, который живительным потоком опустился в лёгкие, прогоняя смердящую духоту.
Теперь леса больше не было, его вязкая пустота исчезла вместе с тьмой, испугавшись света фонарей, что одинокими столбами возвышались по краям дороги, обрисовывая контуры деревьев, и пряча в их тени асфальт и силуэт девушки.
«Ну вот опять», – она раздражённо цокнула, замерев у светофора. Красный глаз светил прямо на неё, отказываясь пропускать дальше, неторопливо отсчитывая время ожидания.
Сорок, тридцать девять, тридцать восемь… ждать не хотелось. Да и глупо стоять одной на перекрёстке, подчиняясь нелепым цифрам, когда звук машин даже не звучит вдали, и на сотни метров вокруг дорога безлюдна и чиста.
Тридцать пять. Как только алая цифра вспыхнула в тёмном глазе, девушка сделала шаг вперёд, переступая через правила, что так усердно вбивали в неё в школе и дома годами, принуждая следовать им даже тогда, как не было в этом необходимости.
«Все равно никто не узнает», – быстро перейдя дорогу, Маша вдруг обернулась назад, сама не понимая, зачем это делает. Внимательный взгляд прошёлся по стене, сплетённой из крон деревьев, заглядывая в чёрные провалы, которые тёмными дырами зияли на теле леса.
Даже сейчас он хранил молчание, лишённый голоса птиц и стрекота насекомых.