Гомон тут же оборвался, будто он нажал выключатель, и все взгляды обратились к учителю, который был доволен произошедшими изменениями.
– Я тоже не люблю ранний подъем, – присев на угол стола, он внимательно оглядел аудиторию, – так что извиняюсь перед совами, за то, что мой урок первый.
– Да ладно, Елизар Давидович, не прибедняйтесь, – буркнул кто-то слева, – я согласен весь день у вас провести, если возьмёте.
– Не возьму, Кидин. Ты - лоботряс и бездельник, а я люблю более радивых учеников.
– Ну, началось, – потянул раздражённо Дан, – сейчас этот трёп будет до конца урока.
– А вам так не терпится начать, Макушев?
«Мне показалось, или его глаза, вправду, сверкнули?» – испугалась Маша.
– Могу обеспечить вас заданиями до конца урока, а друзья помогут. Разделите участь на всех.
– С чего это? – возмутилась Мария, и тут же мысленно выругалась: "Блин, ну кто меня за язык-то тянул?»
Взгляды учеников тут же метнулись к девушке, и в некоторых сквозило удивление.
– Ясько, решила отличиться и бросить друга? – учитель пристально смотрел на неё, с широкой ухмылкой на лице.
– Если честно, я бы вздремнула, – призналась та, не кривя душой, – а не сидела за заданиями. И, вообще, не честно наказывать всех за чужие слова. За глупость должен отвечать виновник.
– Это почему же?
– Если накажете нас, то мы...– Мария задумалась, пытаясь подобрать подходящие слова, и тёмный взор лихорадочно заметался по классу. На краткий миг жёлтая обложка задержала его, цепляя странными символами синего цвета. Они текли по книге, постоянно меняя рисунок, завораживая вращающимися спиралями. Почувствовав пронзающий взор, руки опустили книгу, и из-под чёлки выглянули оливковые глаза, когда парень приподнял голову.
– Ну, так что?
– Нельзя наказывать всех. Мы можем обозлиться, и тогда виноватому попадет ещё больше.
– А как же дружба?
– Дружба не подразумевает под собой полное принятие и ответственность за ошибки другого. Разве родитель должен становиться в угол вместе с ребёнком, когда тот не прав?
– Отлично, – Елизар Давидович хлопнул в ладоши и рассмеялся. – Ты меня, как всегда, поражаешь. Рад, что это не изменилось.
– Всегда, пожалуйста.
– Разве что... – помедлил мужчина, ещё раз окидывая девушку взглядом, – наглость добавилась.
– Нет ничего плохого в здоровом цинизме, – ответила Маша, и они несколько секунд смотрели друг на друга.
– Хм... – пальцы медленно погладили узкий подбородок, а затем сжали его, – возможно, ты и права.
– Так нам учиться или можно отдохнуть?
– Хорошо, сегодня я вас не буду мучить, но задание на завтра вы получите. Если кто-нибудь его не сдаст, поблажек больше не будет. Поэтому буду рад вас видеть в библиотеке после уроков.
– Это зачем? Почему? – заголосили наперебой ребята.
Наверное, многие в этот момент задумались о том, что часик сна не стоит многочасовой работы в хранилище знаний, но перспектива отдыха была такой близкой и манящей, что никто не решился высказать отказ вслух.
– А как ещё вы собираетесь принести мне доклад о Березовой излучине и её обитателях?
– Вы издеваетесь? – возмущённый шёпот возник недалеко и Маша вскинула голову на рыжую девушку, которая испуганно смотрела на учителя. – Елизар Давидович, если уж хотите нас наказать, то сделайте это по-другому. Или отмените ваше предложение.
– Желание нельзя забрать обратно, – мужчина улыбнулся, и в том, как уголки разъехались в стороны, растягивая тонкие губы, мелькнуло что-то хищное. Возможно, причина была в двух клыках, что на миг показались изо рта. – Вам, Фомичева, это должно быть прекрасно известно.
– Но..., – девушка будто поперхнулась следующей фразой, которая жгла кончик языка, и тут же сникла, послушно сев на скамейку.
« Все так плохо?» – написала Мария в тетради, решив не рисковать. Догадываясь, что слух учителя слишком хорош для того, чтобы общаться даже шёпотом
«Ты себе даже не представляешь насколько, – ответила Поля, аккуратно выводя буквы. – Изгиб Снуасиа – одно из самых опасных мест в регионе».
«Ну и что с того? Нас же просят сделать доклад, а не отправиться туда».
– Про Эсхон мы тоже писали, – вклинился в разговор Дан, бросив быстрый взгляд на тетрадь Маши, которая расположилась между двумя девушками, – а потом два дня мёрзли во льдах, пытаясь найти Ластоя.
– Думаешь, пошлют туда? – гостья ошарашено посмотрела на учителя.
Нет, это не может быть правдой. Кто отправит учеников на гибель? Это бред. Может шутка, чтобы напугать её? Если так, то она удалась.
– Конечно, – ответил за него Наум, слегка приподняв голову с локтя и окидывая разговорщиков мутным взглядом. – Каждый триместр новый регион, а доклад лишь подсказка нам, чтобы не особо тупили на вылазках и знали, кого можно повстречать на охоте.
– И когда она? – ком застрял в горле, не желая исчезать.
– На выходных, – парень хмыкнул, изучая соседку, – Если Вик не вернётся вы - покойники. Без атакующего даже Кнэзуб вас завалит.
– У Дана неплохие ловушки, – ответила Маша, вспоминая, как проворно парень управлял энергетическими сферами.
– И что с того? – бросил Наум, – У него лишь шестая ступень, а значит, не сможет долго поддерживать щиты. Да и с изоляцией кто-то должен работать, а на это ты неспособна. Из Полины поддержка так себе, как лучница она не плоха, но не настолько меткая, чтобы поражать с первого выстрела. Про сети вообще молчу, у неё они слабые и непрочные. Придел для них шестьдесят килограмм, чуть больше и тут же исчезнут, даже не попытавшись удержать животное. А ты и вовсе балласт.
– Спасибо за комплимент.
– Обижаешься на правду?
– Нет, – сказала Мария, хотя на самом деле было обидно, что она оказалась самой слабой из всех. В ней не было ничего, что могло спасти им жизнь. Нет, было даже хуже, её беспомощность могла привести к смерти.