Свет, яркий, как от прожектора, высветил на мгновение застывших солдат. Петя подавился водкой и закашлялся. Валерка стоял, недоуменно оглядываясь по сторонам и ощупывая себя, как будто это было не его тело. Алексей понял только одно - мир стал другим. В чем другим, и почему это произошло, он не мог объяснить. Он молча протянул руку и в несколько глотков допил водку из бутылки. Как воду, даже не поморщившись. Потом, так же молча, потянулся ко второй бутылке. Потом, они вроде бы покупали у цыган портвейн, на водку не хватало. Потом он кого-то куда-то тащил. А потом был туман, в котором медленно шевелилось нечто страшное, многоногое и многорукое.
***
- Энск - Контроль, 52011, как слышите.
- 52011, Энск - Контроль, слышу громко и чисто.
- Энск - Контроль, 52011, расчетное 21...
Командир "Аннушки" отвлекся от переговоров второго пилота с землей. Все идет штатно, скоро он увидит ярко освещенную посадочную полосу, и этот, не первый и не последний полет в его жизни закончится. Среди молодых пилотов было модным вместо слова "последний" говорить "крайний". Причем говорили они так и к месту и не очень, бравируя своим показным суеверием и демонстрируя всем принадлежность к опасной профессии. Опытный и много чего повидавший летчик только посмеивался в усы, и говорил слово "последний", когда ему было это нужно. Знали бы вы, салаги, что такое настоящие летные суеверия! Хотя все у вас впереди, узнаете еще. Повидать, за свою долгую летную карьеру, КВС успел многое. И горел, и падал, и даже роды в воздухе принимал. Он непроизвольно поежился, такого страха, как тогда, он не испытывал, даже когда шел на вынужденную при нулевой видимости. Бр-р-р, и как врачи в роддоме работают? Он бы точно не смог. Вот и сейчас в салоне его самолета летят в райцентр три беременные тетки, на сохранение. Правильно делают, что летят, не дожидаясь момента, когда приперло и надо срочно везти акушера к черту на рога. Лучше заранее подсуетиться, и родить ребенка в нормальной больнице, а не где попало. Молодцы бабы, по уму поступают. Хотя одна совсем пигалица, от горшка - два вершка. Мысли пилота от пассажирок плавно переместились на собственную дочку. А если моя Верка... того... в смысле забеременеет? Я же с ума сойду! Она же маленькая еще, я её как будто вчера сам из роддома принес... А она уже хахаля своего малахольного, не стесняясь домой приводит, и в открытую говорит, что дело к свадьбе идет. И жена, предательница, им улыбается... О-хо-хо... грехи наши тяжкие!
Из размышлений его вырвал высверк молнии впереди. Самолет тряхнуло.
- Энск - Контроль, 52011... Энск - Контроль, пять, два, ноль, один, один... Актюбинск - Центр, пять два... - надрывался второй пилот. Тщетно, лишь завывания и треск в эфире. А командир не обращал на это внимания, он вел машину сквозь тьму, полагаясь на свое чутье и опыт. Плевать, что вся небогатая электроника "Ан-2" весело мигает, изображая цветомузыку на танцах. Главное - мотор тянет, машина слушается, и он посадит её, не имеет права не посадить!
***
Проснулся Алексей как-то сразу, как будто выключателем щелкнули. Он удивился, обнаружив, что уже белый день и в казарме нет никого. "Чегой-то меня по подъему не разбудили? Странно". Тут до него дошло, что он весь мокрый. С ног до головы, матрас аж хлюпал. "Неужто я спьяну так в постель напрудил? Стыдоба-то какая!" Сообразив, что у него мокрая голова, он понял, что это не его конфуз. Он же все-таки не кит, из которого вверх фонтан бьет, чтобы так все вокруг облить. Тогда откуда столько воды? В животе голодно забурчало. "Надо пожрать сходить, причем срочно. А чего это меня так на еду потянуло, прям как в начале службы..." Легко спрыгнув с койки и поежившись от холода, он решил разведать обстановку и расспросить обо всем дневального. Тот, почему-то, при появлении Алексея сделал попытку убежать, а, поняв что не успевает, прижался к стенке и проблеял:
- Не надо...
- Че не надо? Че ты несешь, салабон? - Тараненко ошалело потряс головой - ничего не понимаю. Потом рыкнул на солдата:
- А ну давай быстро рассказывай, че вчера было!
Тот попятился, а потом нагнулся и достал из-за шкафа мятое ведро.
- Вот - сказал он и повернул ведро. На одной стороне ведра была здоровая пробоина, как будто снаряд попал. Алексей видел такие пробоины в мишенях на полигоне. Странно, что не было пробоины в противоположной стороне ведра. Как будто снаряд, пробив одну стенку, передумал лететь дальше.
-И что это такое?
- Так ты не помнишь ничего?
Алексей помотал головой. А, выслушав рассказ дневального, схватился за эту голову двумя руками. Ой-ой! Мамочка моя!
Что и как они делали в самоволке, дневальный не знал, но у Алексея было подозрение, что и там не все чисто. А вот в часть они вернулись с триумфом. Дневальный видел, что посреди плаца стоит замполит, а к нему по широкой синусоиде приближается Тараненко с Коробовым на плече и Халаевым под мышкой. Потом замполит стал орать так, что слышно было, наверно и на Луне. Орал он, как всегда, ахинею. Про съезд партии, Олимпиаду и ядерные ракеты. А потом Алексей его спросил. Громко спросил, все слышали:
- А че это... Ик... Вы ночью в части делаете?... Ик... Опять Алиев прогнал?... Ик!
Замполит поперхнулся на полуслове и, развернувшись кругом, ретировался. Весь батальон, выбежавший на шум, замер в ожидании чего-то неминуемого и ужасного. Замполит был тварью злопамятной.
Дело в том, что начальник медсанчасти, старший лейтенант Алиев, очень увлекался женщинами. Отдельные несознательные гражданки это увлечение поощряли, благо Алиев был высок, смугл и хорош собой. Замполит корил старшего лейтенанта за моральный облик, а однажды, вернувшись домой не вовремя, обнаружил красавца на своей жене. Тот появлением разгневанного мужа нисколько не смутился и, не надевая трусов, спустил замполита с лестницы. Замполитова жена сопровождала данную процедуру матерными воплями о том, что, мол, сам не е**т, и другим не дает. После этого случая замполит стал намного больше времени проводить на службе, а солдаты, на которых рогоносец срывал зло, поминали тихим неласковым словом и Алиева, и замполита с женой, и вообще всех бл***й, от которых честным людям житья нет.
- А ведро-то тут при чем?- В голове у Алексея царил полный сумбур.
- Как при чем! - глаза у дневального горели огнем. Столько событий! - Тут подъем, а ты не встаешь, а тут взводный, на подъем приперся, а ты все равно не встаешь... Он и приказал тебя водой облить. А ты как махнул рукой, так ведро и улетело. А как его принесли - а в нем дырка. Во как! Таран, а ты это... каратист? А почему раньше не говорил? А приемчик покажешь?
Алексей только горестно вздохнул и пошел одеваться. Вот уж влип! Но, чему быть - тому не миновать, прорвемся как-нибудь. Он и не подозревал, насколько глубока та жопа, в которую он попал.