Когда было распечатано уже около десятка пластинок, рыжий собрал их все в кулак и немножко помял. Получился жевательный шар величиной с каучуковый мячик. Он подбросил его на полметра вверх, поймал и наклонился над пленником.
Одень его в халат цвета резинки «Сперминт», и со стороны даже могло бы показаться, что это заботливый врач склоняется над своим пациентом. «Открой рот!» — мягко сказал он. Фигуров сжал зубы. «Открой рот!» — уже жестче повторил рыжий. Фигуров покачал головой, заметив, что снова заныла шея, но боль уже не показалась такой острой.
Рыжий положил жевательный шар на табуретку и снова склонился над ним. Грубые желтые пальцы легко открыли его губы. Фигуров что было силы сжал зубы. «Я ведь их выбью!» — уже со злостью сказал рыжий. Одной рукой он взял его за подбородок, другой — за голову, и так сильно сдавил, что зубы у Фигурова разжались. Рыжий потянулся за мячиком, но не достал, и тогда сунул свой мокрый от пота кулак прямо в рот Фигурова и развернулся всем телом, чтобы все-таки взять мячик. В этот момент Фигуров снова сжал зубы. Рыжий заорал благим матом и отдернул руку.
Когда рассвирепевший громила снова повернулся к нему, Фигуров увидел его безумные глаза и подумал, что все, это конец. Рыжий взревел, как бешеный зверь, и нанес ему мощный удар прямо в нижнюю челюсть. Будто горячая соленая волна накатилась на Партогена Фигурова и понесла его все дальше и дальше от берега — в открытый океан…
5
Он лежал на песчаном берегу какого-то острова. Теплые волны лениво набегали на него одна за другой, норовя привести в чувство. А приходить в себя ой-ой-ой как не хотелось. А впрочем, чего такого? Может, его ждет не одинокая пальма, похожая на засохший папоротник, а богиня неземной красоты, одетая в белую тунику? Она возьмет его за руку и поведет к себе во дворец. Он будет смотреть на ее нежные щиколотки с красной полосой от ремешков сандалий, потому что выше не посмеет поднять глаз. Ведь красота ослепляет, а так хочется сохранить зрение.
Она уложит его в мягкую постель, снимет с него сырую одежду, принесет кувшин холодной и чистой родниковой воды… А ведь это как раз то, что ему надо… Ах, какая женщина! Какая женщина!.. Она просто чувствует, что он хочет… Пить… Она льет воду из кувшина прямо на него… Брызги летят во все стороны. Но почему сухо во рту? Это что, оазис в пустыне? Ведь он хочет пить! Дрянная женщина! Она просто дразнит его! Она издевается!..
Он открыл рот. Ага, испугалась! Струя воды смочила высохшую глотку. Да это же не вода! Вино? Тоже нет! Сырая нефть? Бензин? Тоже нет. Это было то-то синтетическое, с углекислым газом, отдаленно напоминающее плохой квас. Он понял, что это… Гадина! Он хочет пить, а она…
Готовый оттолкнуть ее и выматериться на весь остров, он разлепил мокрые ресницы и увидел…рыжеволосого мужика с папиросой в зубах. Он стоял в клубах вонючего табачного дыма и лил на него из пластиковой полуторалитровой бутыли пенистую колу. Гнев, который испытывал недавно Партоген Фигуров, сменился на дикий страх, ужас и отчаянье.
«Что вы делаете? Не надо!» — попытался протестовать он, но захлебнулся шипучей колой и закашлялся. «Если нет ни двора, ни кола! Для вас — сепсис-кола!» — торжественно произнес мучитель, ставя на пол пустую пластиковую бутыль. Фигуров увидел рядом еще одну пустую емкость и понял, что ее содержимое тоже было вылито на него. Однако он все еще хотел пить…
Рыжий затянулся. Фигуров заметил, что левая рука верзилы обмотана серым бинтом и вспомнил, что укусил его руку. Но когда? Час-два тому назад? Или две-три минуты? Рыжий выдохнул сизый дым прямо на него. «Интересно, что он курит? Травку? — подумал Фигуров. — Если травку, то он способен на немотивированные поступки.» Впрочем, какая разница? «Пить! Хочу пить! — закричал он и добавил, Воды!», когда увидел, что рыжий наклоняется над упаковкой, разрывает пленку и берет еще одну бутыль колы. «Ничто так не утоляет жажду, как кола!» — медленно сказал рыжий, открывая крышку.
Кола зашипела и полилась через край. «Иисус Христос!» — вспомнил Партоген Фигуров. «Наши пузырьки помогут вам выжить!» Он терпеливо глотал пенистую темную жидкость, которую лил мучитель, и думал, что он будет делать, когда захочет в туалет. Он хотел жить. Он хотел радоваться жизни, наслаждаться всеми ее материальными и духовными благами, и вот теперь он всего этого лишен по воле какого-то маньяка. Но за что? За что? Он ведь не может убить его, ведь да? С кого он собирается требовать выкуп? Кто может за него заплатить?..