— Она работает на меня, — говорит он, проводя рукой по волосам. — Я плачу, потому что она делает свою работу. Я не могу уволить ее, потому что она тебе не нра…
— Нет. Можешь — кричу я на него. — И она не просто мне не нравится. Я, твою мать, ее ненавижу! Ты трахал ее, Колтон. Трахал! Ее! Думаю, твой выбор чертовски очевиден. Не так ли?
— Райли…
— Знаешь что, Колтон? Меня от тебя тошнит. Я должна была довериться своему инстинкту, когда увидела тебя в первый раз. Ты никто иной как потаскун.
Когда я останавливаюсь и вытираю слезы с глаз, о которых даже и не подозревала, Колтон по-прежнему стоит там, со стоическим выражением на лице, глаза тверды, как сталь. Когда он начинает говорить, его голос низкий и беспощадный.
— Ну, если меня обвиняет в этом единственная девушка, которую я выбрал и которую теряю из-за ее непонимания и безграничного упрямства, может мне поступить соответствующе.
От его слов останавливаюсь на полпути. Как саркастично. Как обвинительно. Встречаюсь с ним глазами, и у меня перехватывает дыхание, прежде чем я успеваю закрыть их и сделать глубокий вдох, когда его слова проникают в меня. Мой мир движется по спирали в темноту, обвиваясь по ходу замешательством, которое только что стало таким ясным. Это первый раз, когда он не отрицает, что спал с ней. Он не признался в этом — слова не были произнесены — но и не отрицал. Боль поражает меня прямо в грудь, я пытаюсь дышать, пытаюсь думать, но он лишь продолжает говорить. Мое разбитое сердце разлетается на миллион осколков.
— Так я привык справляться с болью, Райли. Я не горжусь этим, но я использую женщин, чтобы скрыть боль. Я теряюсь в них, отгораживаясь от всего. — Он на секунду опускает голову, мой разум пытается объять волны потрясения от его слов.
Он только что сказал мне две вещи, и я не уверена, на какой из них мое рассеянное сознание может сосредоточиться. Его признание заставляет всплыть в моей голове слова, сказанные им несколько недель назад. Слова, сказанные им у меня дома утром после того, как мы впервые спали вместе. Как его багаж из Боинга—747 заставляет жаждать сенсорной перегрузки с помощью физического контакта — способствуя отпущению грехов кожа к коже. Но почему?
И что из этого удачного объяснения просто дерьмовое оправдание для плейбоя, пойманного на собственной лжи? Подходящий способ для мужчины, который всегда получает то, что хочет получить. Я могу любить то, что в нем сломлено, но я больше не могу мириться с ложью.
— На днях ты сказала мне, что, между нами, все кончено. Буду первым, кто признает, что это хреново, но я справляюсь единственным способом, который знаю, — говорит он.
Изучаю его лицо, вглядываясь в него так глубоко, что это меня пугает. Я вижу боль в его глазах. В его исповеди слышны неуверенность и сильнейший стыд. И это то, чего я хочу? Мужчину, который каждый раз, когда мы ссоримся или когда его пугают наши отношения, бежит к кому-то другому? Бежит к другой женщине, чтобы облегчить боль? Я сказала, что люблю его. Ради Бога, я же не сказала, что хочу выйти за него замуж и быть матерью его детей, которых он не желает.
— Значит, ты хочешь сказать, что я так важна для тебя, что если ты захомутаешь какую-нибудь ничем незапоминающуюся цыпочку, то забудешь меня? — я качаю головой. — Что если мы будем вместе, то каждый раз, когда будет трудно, ты будешь убегать к Тони или другим готовым претенденткам? Боже, ты сейчас действительно создаешь прекрасную основу для отношений. — Он пытается прервать меня, но я лишь поднимаю руку, чтобы его остановить. — Колтон... — вздыхаю я. — Прийти поговорить с тобой сегодня вечером было явной ошибкой. Чем больше ты говоришь, тем больше я начинаю понимать, что совсем тебя не знаю.
— Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо! — восклицает он, делая шаг ближе, а я отступаю назад. — Мне никогда не приходилось никому ничего объяснять... у меня это плохо получается.
— Верно сказано, — огрызаюсь я на него.
— Давай уйдем отсюда и поговорим.
— Колтон? — соблазнительный женский голос зовет его из за-моего плеча. Все в моем теле напрягается при этом звуке. Лицо Колтона бледнеет.
— Вон! — рычит он сквозь стиснутые зубы.
Я разжимаю челюсть и делаю глубокий вдох.
— Разговоры излишни. Кроме того, очевидно, ты нашел ту, кто поможет тебе похоронить боль. — Я киваю головой в сторону двери позади меня. — И знаешь что? Думаю, настало время и мне это попробовать. — Я пожимаю плечами. — Посмотрим, может, парень на одну ночь все исправит, как думаешь.
— Нет! — выражение отчаяния на его лице расстраивает меня, но сейчас мне уже все равно. Я так далека от чувств. Настолько оцепенела.
— Почему бы и нет? Что хорошо для гуся и так далее, — говорю я, добавляя еще одну живность к воображаемому зверинцу, который я создала, он просто смотрит на меня. В последний раз. — Наслаждайся вечеринкой, Ас.
ГЛАВА 37
Бесцельно блуждаю по курорту, и кажется, будто это длится вечность. Наблюдаю, как солнце опускается за горизонт, дневной свет гаснет, точно мои эмоции, погружающиеся во мрак моего сердца. Меня переполняет печаль, но в этом нет ничего нового, ведь она находилась со мной последние несколько недель. Полагаю, сейчас даже хуже, потому что я позволила себе поверить, что, придя к Колтону, он поймет, почему я была так расстроена, и на этом все закончится. Никогда бы не подумала, что он станет играть в эту идиотскую игру, чтобы намеренно сделать мне еще больнее.
Я снова и снова прокручиваю в голове его признание. О том, что он использует женщин, чтобы похоронить свою боль. С одной стороны, теперь я понимаю его немного лучше, но с другой, это говорит мне, что я действительно ничего не знаю о его прошлом — о том, что делает его тем, кто он есть.
Но он так отрицал произошедшее — или, может, настолько привык выходить сухим из воды — что даже не понимает, что, оправдываясь за свои поступки, сделал их еще более непростительными.
Как только сажусь на скамейку в одном из многочисленных садов отеля, звонит мой телефон. Смотрю на него, раздумывая стоит ли отвечать, но понимаю, вероятно, этот звонок от единственного человека, который может мне помочь разобраться в себе.
— Привет, Хэд, — говорю я, стараясь собраться с мыслями, насколько это возможно.
— Что случилось? — ее настойчивый тон громко и ясно доносится из телефона. Думаю, мне не удалось ее одурачить.
У меня льются слезы. Не останавливаясь. Когда, в конце концов, они стихают, я рассказываю о событиях вечера. Хэдди говорит:
— Это самая неимоверная чушь, которую я когда-либо слышала.
Что?
— Что, прости?
— Ну, во-первых, Тони. Она просто ревнивая сука, пытающаяся тебя достать, и ей это удалось!
— Ну и пусть... — я высмаркиваюсь, полностью отвергая замечание Хэдди.
— Серьезно, Рай... она же действует как типичная стерва. Если не можешь заполучить парня, заставь девушку, которую он хочет, сомневаться в нем, чтобы ты могла его заполучить. — Она громко вздыхает. — Я не горжусь тем, что говорю это, но раньше я делала то же самое.