- Стой, сука! Куда? Держи его, Силыч, уйдет!
Но я рванул еще быстрее. Лишь бы вырваться, предупредить Мишку. Главное сейчас не дать ввязаться в похищение министра. Стоит только его тронуть и все пропало – повяжут и самого Мишку и меня, да и наших родных заденут. И тогда прощай Великая Россия, здравствуй кандалы. Ну а то, что я оказывал сопротивлениям властям, так это по сравнению с похищением сущие пустяки. Тут можно попробовать или отбрехаться или откупиться. На адвокатов я не поскуплюсь. К тому же они и представиться не успели, а значит суд будет на моей стороне.
Я уже был почти на улице, почти толкнул плечом тяжелую дверь. Швейцар, пытавшийся меня задержать, улетел в сторону и некрасиво растянулся на полу, полируя мрамор большим пузом.
Но третью фигуру, входящую в широкие двери, я уже не мог миновать. Неожиданный удар в лицо на мгновение ослепил меня. Я сделал шаг назад, по наитию уклонился от следующего удара, сам махнул тростью, как учил Серафим, но ни в кого не попал. И только потом заметил, что мой неожиданный противник сам отступил от меня на пару шагов назад и угрожающе поднял револьвер:
- Не двигайтесь, Василий Иванович, - тоном, не терпящим возражений, сказал человек. – Стрелять буду.
И все…, деваться мне было некуда. Для неожиданного броска мой противник стоял слишком уж далеко – его пуля настигнем меня быстрее, чем я смогу выбить из его рук оружие. Сзади уже подобрались те двое, с боков дверной проем и медленно захлопывающаяся створка двери.
- Поднимите руки, не усугубляйте ситуацию, - сказал тот, что был вооружен. И в ту же секунду те двое жлобов навалились на меня, повалили на грязный пол и стали крутить руки. Жестко, умело…, больно. Сжав зубы, я вытерпел унижение, не проронил ни звука. Меня подняли. Что-то горячее хлынуло из опухшей брови. Я мотнул головой, и кровь брызгами полетела в сторону, пачкая все вокруг.
- Черт, вытрете ему морду, - сказал тот, что бил меня. И тут я узнал его голос. Именно этот голос я слышал тогда на перроне вокзала в Москве, именно этот человек просил меня проехать к Зубатову. Я поднял на него голову и вперился в лицо здоровым глазом. Да, это был именно помощник Зубатова.
- Узнали меня, Василий Иванович? - усмехнулся он и, убирая оружие в карман, кивнул своим подчиненным. – В карету его, да только аккуратно. Второй глаз не подбейте.
И меня, выворачивая руки, потащили на улицу. Не слишком вежливо затолкнули в высокую, черную карету, помогли заботливыми пинками. Посадили по центру, сами же сели с боков, хороня даже малейшую мысль о побеге. Забрался в карету и старший, устроился напротив меня. Имени его я, к сожалению, не помню.
Связанные за спиной руки причиняли сильное неудобство. Ремни врезались в кожу, мешали кровообращению. Сидеть ровно не получалось, пришлось склониться словно униженному. Лучше бы наручники использовали. Карета тронулась.
- Потрудитесь объясниться, - потребовал я грозно, исподлобья глядя на помощника Зубатова. – Что это за шуточки?
- Шуточки, Василий Иванович? – делано удивился он. – Отнюдь. Мы вполне серьезны.