Они не простились, когда отец призвал Антея домой. Он уехал на рассвете и об его срочном отъезде знал только Сильмар, король демонов. Молодой колдун почти не вспоминал Янри, занятый множеством срочных и не очень срочных дел.
Образ Янри постепенно поблек в сердце Антея. В его распоряжении постоянно были самые прекрасные девушки множества государств. Любая из них почла бы за честь согреть постель молодого колдуна, тем более что по совместительству он вскоре стал еще и королем (тоже молодым). И лишь изредка вспоминал Антей беседку из черного мрамора, увитую цветами, и милую девочку с глазами испуганной лани, играющую на золотой сладкозвучной лире.
7
Утром мы поднялись с рассветом. Пиоло с нетерпением ждал, пока я в последний раз проверял амуницию. Надо сказать, что делал я это долго и с удовольствием. Не потому, что мне это было так уж необходимо, я отлично знал, что все в полном порядке. Просто я хотел позлить Пиоло. И частично мне это удалось.
Наконец, все было собрано, кони оседланы, последние слова сказаны, план действий намечен и мы двинулись в путь. После моей странной амнезии я совсем не помнил, как в целом выглядит мое государство. Были какие-то разрозненные сведения и еще, то ли во сне, то ли в бреду, кто-то шепнул мне имя: Страна Цветов. Я не знал, кто, но, тем не менее, был ему очень благодарен, потому что он действительно подсказал мне имя моей страны.
Я слегка завидовал своему крылатому спутнику. Он был крылат и прекрасен, я же – просто прекрасен, что меня слегка раздражало. Всегда и во всем я предпочитал быть первым. Меня не утешало даже то, что меч его отца был у меня, а не у него. Все-таки у Пиоло были свои преимущества. Лошади демонам служат в основном для переноски тяжестей. Для себя у демонов есть крылья. Надежные кожаные крылья, большие и красивые.
Пиоло не замедлил воспользоваться своими крыльями, как только мы отъехали подальше от дворца. Он использовал вертикальный взлет и умчался вперед, успев, впрочем, крикнуть мне, чтобы я не забыл взять повод его коня. Будто я сам уже совсем разучился думать. Ох уж этот мне летать рожденный, он меня порою просто из себя выводит.
Вернулся он примерно через час, как ни в чем ни бывало, спустился прямо в седло (хоть раз бы промазал, крылатый!), отцепил повод своего коня от моего седла и дал шпоры. Мне пришлось оставить появившиеся у меня вопросы до более благоприятного случая и нестись карьером вслед за Пиоло. Разговорчивым его в этом случае не назовешь.
Впрочем, вскоре я и сам все понял, когда услышал топот за спиной. Наша земля находилась на осадном положении, и мы не должны были расслабляться. Ну, хорошо, я не должен был расслабляться. Я больше бесцельно глазел по сторонам, чем оглядывался и прислушивался в поисках засады. И вот результат. Я не знал, кто за нами мчался и почему, но не все ли равно? Я выжимал из своего скакуна все, что возможно, но шум погони не становился тише. А ведь это был хороший конь. Если бы я обернулся, возможно, я и совсем отказался бы от мысли побега, понимая, что мы обречены. От слуг того, кто сейчас охотился на нас, никому не дано уйти, ни человеку, ни демону.
Я не обернулся и потому не увидел всадников на огнегривых конях и в одежде цвета солнца. Я смотрел вперед и видел, как конь Пиоло встал на дыбы. Я не успел ни свернуть, ни обнажить меч. На мгновение мне показалось, что из-под копыт моего коня взвилась какая-то яркая птица, золотая, сияющая, как само солнце. В тот самый момент, когда и мой конь встал на дыбы, я вдруг понял, в чью ловушку мы попали, и застонал от ярости, ибо, вспомни я об этом хоть немного раньше – я сумел бы избежать ловушки.
* * *
Приходил в себя я долго и мучительно. Ужасно раскалывалась голова, болели руки, все тело ломило. Так и должно быть после того, как я увидел сонную птицу. Я уже раз оказывался здесь, в подземельях золотого замка, но тогда меня выручил отсюда отец. Сейчас можно надеяться только на себя. Пиоло лежал у стены, вытянувшись, укрытый сложенными крыльями. Он еще спал. Я знал, что не стоит его будить, что он проснется в свое время.
Я прошелся по комнате, узниками которой мы стали. Искусственное освещение, довольно тусклое: какие-то растения, испускающие световые лучи. Темных тонов ковры и драпировки, из мебели – все. Впрочем, пленников здесь особенно не жалуют, а если то, что я помню о нашем, не то пригласившем нас в гости, не то пленившем нас хозяине, не следствие ложной памяти, мы предстанем перед ним сразу же, как только очнется Пиоло. Тем лучше, у меня есть время кое-что обдумать.
Я уселся на ковер и принялся вспоминать все, что я слышал о нашем, не скажу, что особенно гостеприимном хозяине. Он был в некоторых случаях справедлив, а в некоторых случаях оказывался тираном, как и многие правители нашего несовершенного мира. Впрочем, люди давно привыкли, что все правители – тираны, и если бы их что-то удивило – так это справедливый правитель.