Они были смелы. Но если бы не мы с Пиоло, их смелость пропала бы даром. Зомби умирали только от ударов наших мечей. Боевая магия, которую я использовал, когда накладывал руны на серебряные мечи, откованные гномами, всего лишь позволяла моим храбрым воинам без хлопот разрубить зомби на части. Им требовалось какое-то время, чтобы восстановиться, и тут-то появлялись мы с Пиоло. После наших ударов зомби гарантированно превращались в груды неподвижного мяса.
И все-таки, все-таки эта битва была самая тяжелая на моей памяти. Зомби лезли в огромных количествах из всех щелей, и надоедали, надоедали! До того надоели, сил моих уже больше не было. Да и Пиоло, я думаю, не просто было порхать среди этого ходячего мяса, подобно бабочке или колибри, правда, с мечом в руках.
В этой битве мы потеряли что-то около пятой части армии (а это много), но битву мы выиграли. И вот, наконец, долгожданный триумф. Я войду в крепость Джарефа, я снова увижу Галочку. Я чувствую, что она там. Она должна быть там, больше ей быть просто негде. Рядом со мной друзья, которые не предают, а скоро будет еще и женщина, чувством к которой я дорожу.
По дворцовым покоям мы пронеслись, как вихрь, сметая все на своем пути. Мне показалось, или воины Джарефа действительно не так уж усердно защищали внутренние покои? А, впрочем, какое мне до этого дело? Это проблема Джарефа, а никак не моя. Я хочу найти Галочку и сразиться с моим вероломным братцем. Причем это - в любом порядке.
Пиоло с воинами пошли в тронный зал (или как это называлось в замке Джарефа?), а я, движимый не то интуицией, не то внутренним чутьем, свернул в личные покои брата. Я знал, что его там не найду. Его уже нет в замке, но там та, из-за которой я устроил весть этот добрый день, поход и все прочее, вернее, она была одним из стимулов, да таким, что я был ей даже немного благодарен за исчезновение.
Я нашел ее. Она сидела за столиком перед зеркалом. На ней было красивое, до пола, платье из зеленой материи, открытое, в нем она казалась еще тоньше и хрупче, но и еще прекрасней. Ее платиновые волосы были убраны в затейливую прическу, украшенную диадемой и заколками с драгоценными камнями, огромными, чистейшей воды и изысканнейшей огранки.
Ну что же, мой братец неплохо обращался со своей пленницей. Она обернулась, и я почему-то усомнился, была ли Галя пленницей Джарефа. В ее лице что-то не видно было особой радости по поводу моего появления. В глазах ее - ощущение силы и уверенности в своей правоте. Не радость, а, кажется, насмешка. А, может быть, и ненависть. Она улыбнулась и заговорила. Голос ее был звонок, но чуть подрагивал, не то от волнения, не то от злости:
– А, ты пришел? Давно пора! Джареф говорил, что ты обязательно пойдешь против брата. Ты не способен ни на какие родственные чувства, Антон.
– Да. Он убил моего отца и пытался убить меня. Он хочет погубить этот мир. Ему живому в этом мире места нет!
– Я знаю, мы хочешь убить его. Но его нет в замке, ты опоздал. Рано или поздно вы встретитесь, Антон. И тогда, быть может, справедливость восторжествует, и ты падешь.
– Вот как? Тогда зачем весь этот пафос, Галочка? Твоя записка, и вообще, все?
– Джареф просил меня. Его судьба и твоя судьба неразделимы. Рано или поздно вы сойдетесь в бою, и останется только один из вас. И я повторяю еще раз, – хорошо бы это был он!
Она поднялась из-за столика, а я продолжал любоваться прекрасной предательницей. Возможно, я не идеален, но я никогда не предавал друзей, не имею этой дурной привычки. Ну что ж, мне все ясно. Я постараюсь победить Джарефа, или Джареф победит меня. судьбе все равно, кто из нас выживет. Просто двоим нам в этом мире места нет.
И все-таки я сказал ей, отчаянно цепляясь за последнюю надежду, не в силах представить, что она предавала меня так хладнокровно:
– Но я пришел сюда из-за тебя. Уходи со мной, оставайся со мной, и я больше не стану искать встреч с Джарефом.
Она только рассмеялась мне в лицо:
– Я тебя понимаю, Антон. Ты никогда не мог смириться с тем, что какая-то женщина может расстаться с тобой по своей воле. Но я люблю Джарефа, и я ухожу к нему. А ты останешься один.
Я метнулся к ней, не знаю уж, зачем, чтобы догнать, удержать или убить. Она тоже не стала выяснять этого. Сделала несколько шагов и исчезла. Черт возьми, опять это шуточка Джарефа. Итак, я потерял женщину-предательницу, единственную память о мире, куда был изгнан Джарефом. Да провалится она в ад вместе с этим чертовым блондином, моим братцем!