Владислав качает головой, будто разочаровался во мне. Серьёзно блять? А чего он ожидал? Что я визжать от радости буду?
-Всё! – встаёт с кресла. Делает знак рукой. – У нас нет на это время. Пора ехать.
Выдыхаю с облегчением. Расслабляюсь…зря…
В шею вошла игла, и мир померк за секунду. Вот, гондон!
Проснулась я минут пять назад и до сих пор прикидываюсь спящей. Всё помню, всё понимаю и с ужасом думаю, как выгребать из этого дерьма. Мне тридцать два, почти тридцать три я со своим вспыльчивым характером многое повидала, но такое со мной впервые.
Мне страшно. Дико и…интересно. Внутренний голос подсказывает, что я в безопасности. Ну, не чувствует он какой-то подставы. Но мои булочки явно ощущают грядущие неприятности. Прислушиваюсь к себе…голова не болит, не трясет, да и общее состояние после вколотого мне, нормальное. Слегка подсушивает и только. Открываю глаза, с опаской осматриваюсь.
Присвистываю вслух и мои ровные брови ползут вверх. Нихрена себе роскошь!
И это я сейчас еще приуменьшила. Чем-то комната напоминает спальню царицы. Двуспальная кровать с балдахином, тумбы с двух сторон. На них модные, позолоченные светильники.
Села, с трудом проглотила подкативший к горлу ком. Пить хочется неимоверно, но любопытство и восхищение шкалит. Поэтому я зависаю и детально рассматриваю комнату.
Огромные окна в пол, за ними синева и зелень – море и лес. Много света в помещении и от этого золотая гравировка играет в лучах уходящего солнца еще сильнее. Кровать оказалась необычной формы. Большая и круглая, застелена хрустящим белоснежным бельём. Стена у изголовья украшена также золотой лепниной. В принципе вся комната выдержана в двух цветах – белый и золотой – невинность и богатство. Причем, по-моему личному мнению, эти две позиции никак не могут сочетаться. Богатство при любом раскладе развращает невинность.
Дамский столик стоит в противоположном углу. На нем всевозможные баночки – косметика. Недалеко стоит манекен, поймав его в фокус, чуть инфаркт не схлопотала. На нем изумительное белое платье с золотой тесьмой. Красивое, даже очень и по размеру точно для меня.
Спускаюсь с пьедестала, на котором стоит кровать и медленно иду в сторону окон. Подхожу и вижу белоснежный балкон, дергаю ручку и открываю двери.
Сердце замирает от страха, дышу быстро, но кислород вовсе не попадает. Вдыхаю уличный воздух и вместо прохлады он обжигает легкие. Лето…значит мы в России. Это радует, можно сбежать.
Дверь открывается резко, ударяется о стену. Подпрыгиваю, хватаюсь за перила. И если бы не белозубая, сияющая улыбка на лице странного человека, то наверное бы сиганула с балкона вниз.
-О май гад! Где же они откапали тебя крошка?! – не стесняясь рассматривает меня. Крутит, вертит и причитает. – Волосы-огонь! Ты сама, как конфетка! Мальчики не сказали этого.
-Потому что перед тобой не просто девушка, Ром! – зычный голос от которого мурашки по телу. Еще до того, как он вышел из комнаты я поняла, что это Кирилл. – Перед тобой леди София, одна из девяти! Имей уважение!
Он не кричал, но от интонаций, что звучали, хотелось склониться. Упасть в ноги и просить прощение. Ахринеть, твою мать! Тот самый Ром, который только что щебетал и улыбался, теперь стоит передо мной на коленях и что-то шепчет. Мой рот тихо открывается и закрывается, сказать ничего не могу. Просто задыхаюсь от такого отношения.
Зло смотрю на этого грубияна и хватаю за руку Рома.
-Вставайте, не слушайте его! – тяну на себя, но мужчина оказывается очень тяжелым.
И мне почти удается его поднять. Голову Ром не поднимает, в глаза не смотрит и перестал улыбаться.
-Зачем вы так? – обращаюсь к Кириллу. – Что это за царские замашки?
-На первый раз, я тебя прощаю, - говорит спокойно и снисходительно. – Но после посвящения, ты будешь думать так же как и я. Они, - обводит пальцами стоящих позади девушек. – Должны повиноваться. Для этого они рождены. А если посмеют что-либо сделать, их ждет казнь.
-Ты идиот? – взрываюсь в миг. – Какая казнь? Это шутка?
-Отнюдь. Теперь, - Кирилл подходит вплотную и я ощущаю тепло его тела и вкусный запах одеколона. Вдыхаю и на секунду выпадаю из реальности, но спасибо этому чурбану, возвращает моментально. – Теперь это твоя реальность, Аверина. Привыкай.
Его надменный взгляд проходится по моему лицу, опускается вниз. Тормозит на шелковом вырезе пеньюара, темнеет…звереет…Всего лишь секунда и опять холодный приказ…
-Оденьте её и приведите в порядок!
Стоило выйти Кириллу из комнаты, как закипела работа. В лицо мне больше никто не смотрел. Между собой общались почти жестами, лишь изредка переговаривались шепотом.