— Спасибо дружище, — отозвался Макс, скрипучим, как ступени старинного погреба, голосом.
— А это Лола. Моя бывшая «подружка» — сказал Пьер, подходя к девушке, сидящей рядом с Максом. Нам было хорошо какое-то время. Не правда ли, дорогая?.... но я художник, — продолжал он после незначительной паузы, — и мне нужно постоянно искать новые образы. Лола же, как никто, знает и понимает мою натуру, потому нам удалось сохранить дружеское отношение и нежную привязанность.
Лола ничего не ответила, лишь молча приподняла бокал с вином и немного пригубила. В этот момент Инга заметила, как лёгкая улыбка вежливости скользнула по её лицу, в то время как глаза оставались совершенно ледяными.
— Лола владелица художественной галереи, в которой я всегда выставляю свои новые работы. Вот и сейчас у меня готова картина, которую на днях мы собираемся представить публике.
— А что за картина? — с неподдельным интересом спросила Инга.
— Пьер нарисовал меня, — изгибаясь, как кошка, обратила на себя внимание Сильвия. Я позировала ему в костюме Евы... Совершенно голая, — зачем-то уточнила она. Позировать Пьеру в мастерской — сплошное удовольствие. Скажи, любимый! — и, не дожидаясь ответа Пьера, продолжала... Я являюсь его музой, его натурой, его идейным родником. В эту минуту её голос звучал приторно — сладко.
«Какая жуткая тональность в голосе», — отметила про себя Инга.
— Наш Пьер, — ставя бокал на стол, отозвалась Лола, — любитель новых образов. Он, как хороший художник — натура — творческая, увлекающаяся, потому забывает, что не каждое тело может стать шедевром. Особое ударение Лола сделала на слове «тело». — А некоторые из них лучше вообще не выносить на суд зрителя, чтобы не лишиться «короны творца».
— Дорогая, у нас с тобой контракт — я пишу — ты выставляешь мои картины, потому не нужно источать яд. Тем более что ты знаешь — ты дорога мне не меньше чем Сильвия, — обращаясь к Лоле, парировал Пьер.
— Что значит, она тебе дорога не меньше чем я?! — недовольно завизжала рыжеволосая «прелестница».
— Девочки, давайте не будем ссориться! — этой фразой, Пьер будто хотел отмахнулся от них обоих, и направился к следующему гостю. — А это Жорж — друг Лолы. Любитель опустошать мои погреба. Я прав Жорж?- как-то слегка насмешливо произнёс Пьер.
— Конечно, прав! И в этом мы похожи, мой друг. Ты любитель опустошать женские души, ну а я — любитель опустошать твои погреба. — сказал стройный молодой человек, чем-то отдалённо похожий на итальянца.
«Высокие отношения, — подумала Инга. Ничего не скажешь, — друзья..., отдалённо напоминающие пауков в банке.» — Но мы, кажется, прервали вашу беседу. Вы что-то оживлённо обсуждали?— она опять решила вмешаться в разговор, дабы разрядить, как ей показалось, надвигающийся электрический заряд, искрящийся в воздухе.
— А не выпить ли нам вина за знакомство и за встречу. — предложил Жорж, приподнимая свой бокал.
— Вино — наш друг, но в нём живёт коварство: Пьёшь много — яд, немного пьёшь — лекарство. Не причиняй себе излишеством вреда, Пей в меру — и продлится мир и царство (Ибн Син) — неожиданно для всех раздался мужской голос и в комнату вошёл пожилой мужчина в небесно-голубом костюме и с золотым пенсне. В одной руке он держал трость, а в другой — бутылку белого Арманьяка.
Инга, подскочила в кресле, будто увидела привидение. — Как, опять вы?! Но как?! — слова сами слетели с губ, а вопросительный взгляд застыл на её лице.
— Как сказал, выдающийся римский поэт-эпик Марк Анней Лукан: «Всё преходящее подвержено случайностям», деточка — и хотя я удивлён не менее вашего, я рад опять находиться в вашем обществе. Поставив, бутылку на стол, он подошёл к Инге и поцеловал ей руку.
— Мы что-то пропустили? — спросил Пьер, обращаясь к Инге, с не менее удивлённым выражением лица.
— Ох, да! — выпалила она. Мы знакомы. Мы летели вместе в Париж. Пили шампанское, угощались конфетами, а потом....
— Потом вы сладко уснули, деточка, а я оставил право вас разбудить за нашей милой стюардессой. Но, если бы я знал, что вы, как и я, — гостья Пьера, я бы не уехал без вас. — галантно поправив, пенсне, сказал Карл Викентьевич. Затем, наклонившись к Инге, тихо шепнул ей на ухо: вы само очарование.
— Спасибо, — слегка смущаясь ответила она.