— Что? Что с вами — увидев, как он изменился в лице, поинтересовался г-н Эжен.
— Это я, я должен был умереть, а не Сильвия, -задыхаясь от волнения, произнёс он. — Бедная Сильвия.....
— Вы? Но почему опять вы?! — недоумевая спросил комиссар.
— Потому что у Пьера есть железное правило, о котором, кстати, знают все присутствующие — пояснил Алекс. — Дело в том, что только он упаковывает новую картину, перед отправкой на выставку. То, что Сильвия решила это сделать сама — случайность. Это выходило за рамки правила Пьера. Предвосхищая ваш вопрос, г-н комиссар, я могу со всей ответственностью заявить: — Да, мы все слышали, как Пьер просил Сильвию не трогать эту картину, именно потому, что он сам должен был ее упаковать, а следовательно, он не может быть убийцей. Видимо, убийца неплохо осведомлен о привычках Пьера, а потому я бы утверждал, что покушались именно на него.
— В любой ситуации может быть как минимум два взгляда на происшедшее, — парировал г-н Эжен. Я мог бы вам возразить, г-н Алекс и, в качестве примера, выдвинуть следующую версию: г-н Пьер специально при всех настаивал на том, чтобы мадемуазель не трогала картину, зная о её упрямстве, дабы создать для себя алиби. Например, он мог быть уверен в том, что она его ослушается. Однако, думаю, что в данном случае, г-н Пьер, всё же, невиновен. Зачем ему убивать любовницу? Она — безвредна. Это же не жена! — Затем, повернувшись к Пьеру, сказал — Значит, мишенью опять были вы?....
" Французский юмор, ничего не скажешь? Это что же получается, была бы жена можно и отравить..." — подумала Инга, однако ход её мыслей прервал Пьер.
— Я, — медленно опускаясь в кресло, утвердительно ответил он.
— Что ж, дело становится сложнее, чем я предполагал. — пробормотал себе под нос г-н Эжен. Затем, он, обращаясь ко всем присутствующим, сказал: — Пожалуй, на сегодня у меня всё. Я вынужден оставить вас, господа. В этом деле есть ещё много чёрных пятен и неясностей, мне нужно многое обдумать. Однако завтра, я жду вас всех в полицейском участке. Мы постараемся поминутно восстановить события последних двух дней. Возможно, вы что-то вспомните, что сможет прояснить ситуацию и позволит нам выйти на след преступника. С этими словами он направился к выходу.
— Г-н полицейский, — окликнул его Макс.
Комиссар остановился в дверях. — Да, — обернувшись ответил он, каким — то задумчиво-рассеянным голосом, видимо, в этот момент он полностью был в плену своих рассуждений, анализируя услышанное.
— Скажите, могла ли женщина быть преступником в обоих случаях? Ведь именно женщины, чаще всего выбираю яд, в качестве удобного оружия расправы. — Макс посмотрел в сторону Лолы.
— Безусловно. Потому я и сказал вам, в начале вечера, что каждый из вас находится под подозрением, в той или иной степени. Так что вспоминайте, господа, вспоминайте. Каждая, даже малозначительная деталь может пролить свет на эти запутанные преступления. Я же жду вас всех завтра утром у себя в участке. — с этими словами г-н Эжен покинул библиотеку.
— Ну что ж друзья, — обратился ко всем присутствующим Алекс, думаю нам всем лучше разойтись по своим комнатам и попытаться отдохнуть и собраться с мыслями. Завтра, полагаю, будет трудный день.
— Пожалуй, я пройдусь. Прогуляюсь по саду. На свежем воздухе всегда легче думается, — вставая с кресла, сказал Карл Викентьевич. Деточка, не хотите ли составить компанию старику? — обратился он к Инге.
— Признаться, мы сегодня изрядно погуляли с Алексом, — ответила она. Спасибо за приглашение, Карл Викентьевич, но думаю, будет лучше, если я выпью чаю и немного почитаю перед сном. Чтение книги меня окончательно усыпит. Затем обращаясь к Пьеру, он произнесла : — Пьер, могу ли я взять что-нибудь из вашей библиотеки?
— Да.. да...Конечно, берите. Берите всё, что вам понравится — рассеянно ответил тот.
Инга подошла к полкам с книгами. Бегло окинула их взглядом. Деревянные длинные полки имели волнистую форму и величественно возвышались над ней, уходя в потолок. Только сейчас она обратила внимание на то, насколько необычен цвет дерева, из которого они были сделаны. В вечернем освещении они переливались всеми оттенками шоколадного цвета, от коричнево-золотого с узкими чёрными нитями до коричнево-чёрного.
— Какая красота, — тихо сказала она, проведя рукой по отшлифованной поверхности. Не раздумывая, Инга взяла первую попавшуюся книгу. Признаться, она совсем не хотела читать, ей просто необходимо было остаться одной и обдумать всё происходящее.