– Зовите меня Алекс, пожалуйста, – попросил Райнер. – Если мы собираемся вместе нырнуть в инопланетный океан в металлической банке, думаю, можно обойтись без формальностей.
Елена рассмеялась:
– Разумно. Я Елена, он – Ричард, хотя иногда отзывается на "Рик". Мы с нетерпением ждали твоего прибытия. До первого погружения осталось всего три недели, и нам предстоит много работы.
– Я готов начать прямо сейчас, – сказал Алекс, снова глядя на субмарину. – Можно мне осмотреть её системы?
– Конечно, – кивнул Ким. – Мы как раз проводили финальную диагностику балластной системы.
Хироши сделал шаг назад.
– Оставлю вас, коллеги. Докторам Соколовой и Киму предстоит ввести вас в курс дела. Жду ваш первый отчёт завтра к 10:00. – Он кивнул и направился к выходу.
Следующие несколько часов пролетели для Алекса как минуты. Вместе с Еленой и Ричардом они детально обследовали системы "Нерея" – от двигательной установки до научного оборудования. Субмарина была технологическим чудом, вобравшим в себя лучшие достижения земной инженерии, адаптированные для экстремальных условий Энцелада.
– Корпус выдерживает давление до 120 атмосфер, – объяснял Ким, когда они обходили аппарат по периметру. – Это с двойным запасом, учитывая, что максимальное давление на дне океана Энцелада оценивается примерно в 80-90 атмосфер из-за низкой гравитации.
– А что с температурным режимом? – спросил Алекс. – Перепад от околонулевой у границы льда до почти ста градусов у гидротермальных источников должен создавать серьёзные нагрузки.
– У нас многослойная система терморегуляции, – ответила Елена. – Внешний слой корпуса может адаптироваться к окружающей температуре, минимизируя тепловой шок. Плюс активное охлаждение для работы рядом с гидротермальными зонами.
Алекс кивнул, проводя рукой по гладкой поверхности субмарины.
– А энергосистема?
– Высокоплотные квантовые батареи, – Ким указал на специальный отсек в средней части аппарата. – Полная зарядка обеспечивает 240 часов работы при стандартном режиме. Плюс резервные источники на основе изотопного распада для критических систем – ещё 72 часа в аварийном режиме.
– Десять дней автономности, – задумчиво произнёс Алекс. – Более чем достаточно для планируемых четырёхдневных погружений.
– Именно, – подтвердила Елена. – Запас в 150 процентов. И это не считая возможности аварийного всплытия с минимальным энергопотреблением.
Они поднялись по специальному трапу к верхнему люку субмарины. Ким открыл его, и они спустились внутрь.
Кабина "Нерея" была тесной, но эргономичной. Три кресла с нейроинтерфейсами располагались полукругом перед панорамным обзорным экраном, имитирующим прямой обзор. Каждое рабочее место было оснащено индивидуальными дисплеями и контрольными панелями.
– Впечатляет, – сказал Алекс, осматривая внутреннее пространство. – Но кажется, здесь внесли изменения в компоновку систем управления?
– Да, – подтвердил Ким. – Мы переработали интерфейс, основываясь на результатах последних симуляций. Теперь первичные системы жизнеобеспечения и навигации дублируются на всех трёх рабочих местах.
Алекс сел в центральное кресло и провёл ладонями по подлокотникам с встроенными сенсорами. Через несколько секунд он нахмурился.
– Что-то не так с тактильной обратной связью. Похоже на задержку в нейросхеме.
Ким выглядел удивлённым.
– Мы проводили полную диагностику вчера, всё было в норме.
– Позволь мне проверить, – Алекс активировал диагностическую панель и быстро прошёлся по параметрам системы. – Вот оно. Микрозадержка в контуре сенсорной обратной связи. 0.07 секунды – почти незаметно, но в критической ситуации может стать проблемой.
Он открыл сервисную панель под креслом и погрузился в изучение схем.
– Здесь неоптимальная конфигурация квантовых переключателей. Они настроены по стандартному протоколу, но для нейроадаптивного интерфейса нужна специальная калибровка.
Елена и Ким переглянулись.
– Ты можешь это исправить? – спросила Елена.
– Конечно, – кивнул Алекс, уже доставая набор инструментов из настенного крепления. – Потребуется перенастройка квантовой решётки и корректировка алгоритма обратной связи. Час работы, не больше.
– Но это не по протоколу, – заметил Ким с беспокойством. – Любые модификации должны сначала пройти симуляцию, потом утверждение техническим комитетом…