Через километров пять, чуть левее, начинается серая зона монголов. Вот туда мне и нужно. Как пройти незамеченным?
Я изучил местность в новом зрении. Магической атаки шестнадцатого ранга хватило не только на то, чтобы уничтожить лагерь. Она буквально изменила рельеф: земля потрескалась, образовав сеть глубоких расщелин.
Спустился с холма и нырнул в ближайший овраг. После огненного дождя их тут образовалось множество. Земля потрескалась, как засохшая глина, создав естественные траншеи глубиной с человеческий рост, а местами и больше. Стенки оврага выглядели жутко. Оплавленная порода застыла причудливыми наплывами, напоминая свечной воск. Кое-где в стенах виднелись вкрапления металла — остатки оружия или доспехов, которые расплавились и впечатались в камень.
Под ногами хрустело. Я наклонился и поднял осколок — кусок стали, скрученный жаром в спираль. Рядом лежал обломок кости — человеческой или лошадиной, понять было невозможно, всё обуглилось до черноты.
Двигался осторожно, стараясь не производить лишнего шума. Прислушивался к голосам сверху. Монголы переговаривались между собой на своём языке. Не разобрал ни слова, но интонации были красноречивыми: удивление, растерянность, даже страх. Один голос звучал особенно взволнованно — видимо, командир группы. Он что-то объяснял подчинённым, жестикулировал. Слышался топот сапог, скрип кожаных доспехов.
Я осторожно выглянул из оврага. В пятидесяти метрах от меня стояла группа из десяти монголов. Они окружили особенно глубокую воронку и что-то в ней разглядывали.
Командир — мужик в богато украшенном доспехе — показывал рукой на дно кратера. Говорил настойчиво, тыкал пальцем в обгоревшие остатки. Остальные качали головами, пожимали плечами. Явно никто не понимал, что могло создать такие разрушения.
Хорошо. Значит, у них нет версий о том, кто устроил эту бойню. Тем лучше для меня.
Группа двинулась дальше, к следующей воронке. Я подождал, пока они отойдут на безопасное расстояние, и продолжил путь по оврагу.
Расщелина петляла между кратерами, то сужаясь до ширины в плечи, то расширяясь в настоящие пещеры. В самых глубоких местах царил полумрак: солнечный свет едва пробивался сверху.
Через полчаса такого движения наткнулся на препятствие. Овраг упирался в завал из оплавленных камней. Высота — метра четыре, не меньше. Придётся карабкаться. Но сначала нужно убедиться, что рядом нет монголов.
Осторожно выглянул из расщелины. Ближайшая группа исследователей находилась метрах в ста пятидесяти — спиной ко мне, увлечённо копались в остатках чего-то металлического.
Быстро выбрался из оврага и перебежал к следующему укрытию — воронке диаметром метров в пять. Спрыгнул на дно и замер, прислушиваясь. Голоса монголов стали тише. Кто-то засмеялся — видимо, нашли что-то интересное.
Я выглянул с другого края воронки. Отсюда до леса было метров триста по открытому пространству. Слишком далеко, чтобы пробежать незамеченным. Но между пожарищем и лесной полосой тянулась цепочка воронок поменьше. Можно перебегать от одной к другой.
Дождался момента, когда ближайшая группа монголов повернулась спиной, и рванул к следующему укрытию. Кратер оказался неглубоким — всего по грудь, но этого хватало, чтобы скрыться от взглядов.
Дно было устлано пеплом вперемешку с осколками. Среди мусора блеснуло что-то металлическое. Я наклонился и поднял предмет. Наконечник стрелы. Монгольский, судя по форме. Железо было частично расплавлено, но общие очертания сохранились.
Следующая перебежка. Очередная воронка, потом ещё одна. С каждым укрытием голоса монголов становились всё тише. Наконец, я добрался до самого края выжженной зоны. Здесь пепла было меньше, кое-где проглядывала обычная земля.
Последний бросок, и я скрылся среди деревьев. Лес встретил привычной прохладой и запахом хвои. После мёртвой пустоши за спиной это было как глоток живой воды.
Но расслабляться рано. Впереди ещё пять километров до границы монгольской серой зоны. И нужно быть осторожным, здесь могут оказаться их дозоры.
Двигался между стволами, стараясь не ломать ветки и не шуметь. Время от времени останавливался, прислушивался. Пока тихо.
Через полтора часа ходьбы впереди замерцала знакомая плёнка — граница между мирами людей и монстров.
Огляделся. Никого нет. Подошёл к барьеру и попытался прикоснуться к переливающейся поверхности. Рука упёрлась в непреодолимую стену.