Последнее, что я помню перед отключкой, — удары монстров по керамике и собственную клятву не просто убить мага шестнадцатого ранга, а заставить его молить о смерти.
В какой-то момент окончательно вырубился от боли и истощения. Пришёл в себя от того, что кто-то настойчиво меня облизывает.
Шершавый язык медленно прошёлся по лицу, оставляя след тёплой слюны. Потом ещё раз. И ещё. Один из моих монстров пытался привести меня в чувство, как верная собака будит хозяина.
— А-а-а-а… — протянул в ответ, и сам удивился собственному голосу.
Звук вышел хриплым, словно я несколько дней кричал. Горло пересохло от жара и обезвоживания, язык прилип к нёбу.
Медленно поднял глаза вверх. Россыпь звёзд мерцала в чёрной пустоте ночи. Большая Медведица, Полярная звезда — всё на своих местах. Значит, прошли почти сутки с момента атаки. Целый день я провёл в этом керамическом аду, балансируя между жизнью и смертью.
Попробовал пошевелить правой рукой. Пальцы дрогнули, кисть медленно согнулась. Больно, но терпимо. Теперь левая рука — тот же результат.
Кожа действительно спасла меня. На руках были видны только волдыри и покраснения, но глубоких ожогов удалось избежать. А вот кисти… Кистям досталось по полной программе. Пальцы распухли до размеров сосисок, покрылись язвами и волдырями. Кожа местами слезла пластами, обнажив красное мясо.
Но самое важное — руки снова двигались. Медленно, с болью, и всё же двигались. Это означает, что нервы не повреждены критически.
Я активировал новое зрение и подключился к восприятию одного из монстров, чтобы осмотреть себя со стороны.
Картина была… впечатляющей. Да, я действительно выглядел как живая отбивная после неудачного барбекю. Голый — вся одежда сгорела к чертям собачьим. Волосы на голове и теле исчезли полностью. Брови, ресницы — всё выгорело. Даже шрамы от старых ранений стали менее заметными на фоне новых повреждений. Но я жив — это главное. Жив и способен мыслить здраво.
Поднял голову и осмотрел окружающее пространство. Степные ползуны, которые прикрывали меня от огненного дождя, превратились в причудливую скульптуру из спёкшейся плоти и костей.
Недолго думая, убрал весь этот «памятник героизму» в пространственное кольцо. Материал может пригодиться в будущем. Сплав из костей и мяса монстров, закалённый магией такого уровня, наверняка обладает уникальными свойствами. Возможно, из него получится отличное оружие. Или артефакт с особыми характеристиками. В любом случае выбрасывать такую редкость было бы глупо.
После исчезновения спёкшихся тушек стало видно углубление, в котором я лежал. Песчаные змеи аккуратно вытащили меня из керамической ямы на поверхность. Глубина была метра три, не меньше. Получается, я провалился в собственный отпечаток, который выжгла атака мага. Силуэт моего тела навеки запечатлелся в камне.
Стенки ямы были идеально гладкими, словно отполированными. Земля под воздействием нечеловеческого жара превратилась в нечто среднее между керамикой и металлом. Материал отливал тёмным блеском, как чёрная сталь. И он тоже отправился в пространственное кольцо. Возможно, алхимики или артефакторы найдут ему применение. А может, просто останется сувениром на память о встрече с магом шестнадцатого ранга.
Теперь проблема с передвижением. Ноги не работали, руки дрожали от слабости. Пришлось использовать песчаных змей как живой транспорт. Рептилии подхватили меня своими гибкими телами, создав подобие носилок. Мягкая чешуя приятно холодила обожжённую кожу, принося долгожданное облегчение. Перемещался я теперь словно на живом ковре.
По дороге к месту эвакуации осматривался по сторонам. То, что раньше было полем битвы, теперь напоминало поверхность мёртвой планеты.
Охренеть! Другого слова не подберёшь. Бывший лагерь превратился в нечто, для чего в языке просто нет подходящих терминов. Белый пепел покрыл землю ровным слоем толщиной в ладонь. Он был мелким, как мука, и поднимался облачками при малейшем движении воздуха.
Кое-где из пепельного покрова торчали остатки палаток кровяшей — обугленные куски брезента, металлические каркасы.
И вот что удивительно: знак Амбиверы уцелел! Нарисованный кровью символ на деревянном столе каким-то чудом пережил огненный апокалипсис. Стол обуглился, почернел, покрылся трещинами, но две змеи, закусившие собственные хвосты, всё ещё различались на его поверхности, словно сама судьба решила сохранить эту улику. Как символично. Знак тайного ордена пережил магию шестнадцатого ранга.
Монгольский лагерь пострадал меньше. Примерно половина юрт уцелели, но только частично. Чёткая граница проходила прямо через центр каждого жилища — одна сторона превратилась в пепел, другая осталась относительно целой.