Подняли конструкцию ворот, и я вышел.
Перед особняком стоял десяток чёрных автомобилей, начищенных до блеска, — почти похоронная процессия. Люди в форме СБИ — вооружённые, напряжённые — выстроились полукругом. Судя по их количеству и оружию, явно не на чай пришли.
А впереди всех стоял он — Жмелевский. Мужик ещё больше постарел за время, пока меня не было. Лицо его осунулось, скулы заострились, волосы поседели окончательно. Китель сидел безупречно, но тело под ним словно усохло.
Самое интересное таилось в его глазах — я заметил едва уловимое свечение вокруг них, которого раньше не было. Тонкие нити энергии, расходящиеся к вискам. Чем-то напоминает магические артефакты, которые использовали во дворце для улучшения зрения. Похоже, кто-то тоже пытался избавиться от слепоты. И он видит. Какой же способ придумал ставленник императора?
Воздух между нами, казалось, загустел от напряжения. За его спиной стояли маги, силу которых я чувствовал даже с закрытыми глазами. У каждого из них высокий ранг, они готовы по первому приказу уничтожить всё живое на моей территории.
Мы встали друг напротив друга. Витас и мужики были позади, как и бойцы Жмелевского. Люди Магинского против людей императора. Маленькая репетиция гражданской войны?
— Магинский… — хмыкнул ставленник. Его голос звучал устало, с хрипотцой. — Ты вернулся? Живой?
Удивление в тоне было неподдельным. Ждал, что я сгину на войне? Как это наивно.
— Вашими молитвами, — улыбнулся я, чувствуя, как уголки губ растягиваются в оскале. — Прошу обращаться ко мне по титулу — граф. А то могу посчитать, что вы хотите оскорбить или унизить.
Я видел, как желваки заходили на его щеках. Ненавидит? Отлично! Ненависть делает людей слепыми, заставляет совершать ошибки.
— Граф? — повторил Жмелевский, словно попробовал что-то кислое. — Хорошо, граф! Но это ненадолго… Я тут по вопросам государственной важности.
Государственной важности, ну-ну… Мой взгляд уже скользил по его свите. Двое в форме СБИ стояли ближе всего — верные псы. А за ними были маги, готовые испепелить меня по первому приказу. Судя по их стойке и напряжению, они здесь не для красоты, им был дан приказ атаковать при первой необходимости.
— Что вы говорите?.. — сделал очень серьёзное лицо, чувствуя, как внутри поднимается волна веселья. — Тогда слушаю вас.
Жмелевский сделал жест рукой, и один из его прихвостней протянул толстую папку с документами. Я мельком глянул на бумаги: такие же официальные, как те, которыми меня наградили титулом. Имперская печать выглядела внушительно — знаком молота, разбивающего наковальню.
— Вот, — протянули мне документы. — Это претензия от Его Величества. Из-за неисполнения обязательств земельного аристократа территория вашего рода небезопасна для добычи кристаллов. Также вы нарушили договор. Приняли всю сумму, но не можете предоставить безопасный способ добычи. Ещё роду Магинских выдвигаются обвинения в том, что вы недееспособны.
Как страшно! Листок в руке казался таким лёгким, незначительным — просто бумага с чернилами. В прошлой жизни я видел, как целые королевства падали из-за подобных бумажек и как они сгорали в огне, когда ветер перемен дул в другую сторону.
— Столько страниц, — улыбнулся, глядя прямо в глаза Жмелевскому. — Как бы в них не запутаться… Жора!
Слуга оказался рядом и взял всё, что мне передал Жмелевский. Его пальцы едва заметно дрожали — не от страха, от возбуждения. С тех, пор как клятвы были сняты, Георгий словно помолодел лет на десять.
— Граф Магинский, помимо этих претензий, вас ждёт суд земельных аристократов за нападение на войска императора, — продолжил Жмелевский, и торжество в его голосе резануло слух. — За убийство солдат на службе Его Величества.
Ставленник императора явно наслаждался ситуацией. Ещё бы, он думает, что загнал меня в угол, что я в отчаянии, что мне некуда деваться. Как мило.
— А я уже и забыл об этом, — съязвил в ответ и увидел, как дёрнулся мускул на его щеке. — Столько событий в последнее время: война, титул, невеста… Знаете, не всегда успеваешь следить за мелочами.
Хм… Похоже, его нервирует моё спокойствие. Он ожидал увидеть испуганного мальчишку, а вместо этого столкнулся с человеком, который пережил войну и вернулся с титулом.
— Вам надлежит прибыть в столицу в течение недели, — сдержанно ответил ставленник императора, но я видел, как его глаза сузились от злости. — Вас будут судить по всем этим претензиям. Дам совет: заплатите своим слугам и распустите их. Ведь после у вас не будет ни титула, ни рода, а сами вы окажетесь в тюрьме.