— Ну вот, как бы и всё, — поправил Сенька зеркало заднего вида, когда мы остановились. — Улица Садовая, дом три. Спасибо вам, что не будете докладывать на меня. Денег не нужно.
Я огляделся и тут же обнаружил нужный особняк — трёхэтажное здание из красного кирпича, без ворот и заборов. Окна светились тёплыми жёлтыми огнями. Рядом росли старые липы, их кроны шелестели на ветру.
— Благодарю за поездку! — я вылез из люльки. — Вот тебе за услугу.
Протянул ему пятьсот рублей.
— Ничего себе! — у Сеньки даже округлились глаза. — Это мне? Прям всё? Или сдачу поискать?
— Забирай, — подмигнул я. — И совет: если будут ещё видения, не пугайся. Привыкай, это твой дар.
— Дар? — переспросил он удивлённо.
— Поймёшь со временем, — уклончиво ответил.
Сенька сунул деньги во внутренний карман, явно боясь, что я передумаю.
— Спасибо, барин! — поклонился паренёк. — Если что нужно будет — обращайтесь! Я на том же заводе работаю. Сенька Воробьёв меня зовут.
— Запомню, — кивнул я.
Через минуту он растворился в вечерних улицах, и рычание мотоцикла постепенно затихло вдали.
Перевёл взгляд на здание: ни ворот, ни забора, ни охраны, просто трёхэтажный дом из красного кирпича. Сильный алхимик столицы живёт так открыто? Ничего не боится и не скрывается? Особняк выглядел обманчиво обычно: три этажа, покатая крыша с черепицей, небольшой садик перед входом. Если бы не слухи, можно было подумать, что здесь живёт обычный зажиточный горожанин — торговец или чиновник средней руки.
Но что-то было не так. Слишком тихо, даже для вечернего времени. На соседних улицах слышались голоса, лай собак, стук копыт, а здесь — мёртвая тишина.
И ещё — запах. Едва уловимый, но характерный — химикаты, травы, что-то кислое и острое. Ветер доносил его от дома волнами.
Я прошёл на территорию через садовую калитку. Петли заскрипели протяжно, под ногами хрустнул гравий.
Двигался медленно, внимательно оглядываясь, — ожидал ловушек. Алхимик такого уровня просто обязан был защитить своё жилище. Взрывчатые зелья, ядовитые газы, магические силки — чего угодно можно ожидать.
Несколько паучков уже разведали местность. Я выпустил их ещё в переулке, приказал обследовать территорию. Они проскользнули между кустами, взобрались на стены. Пока ничего подозрительного не обнаружили. Только обычный сад с фруктовыми деревьями и клумбами. Яблони, груши, несколько кустов роз — всё ухоженное, но без излишеств.
Хотя… Присмотрелся внимательнее. Розы цвели странными бутонами — не красными или белыми, а синими, фиолетовыми, почти чёрными. Такого в природе не бывает. Алхимические эксперименты?
Приказал троим паучкам подняться по стенам и осмотреть окна. Нужно знать, что происходит внутри, прежде чем стучаться в дверь. Они взобрались по кирпичной кладке быстро и бесшумно,и проскользнули к окнам первого этажа, потом второго и, наконец, третьего. Сформировалась сеть, и я подключился к их зрению.
Первый этаж — почти пуст. Прихожая, гостиная с дорогой мебелью, кухня — всё чисто, аккуратно, но безлюдно. Только в одной комнате горел камин, отбрасывая пляшущие тени на стены.
Второй этаж интереснее. Несколько комнат, заставленных столами и алхимическими приборами. Колбы, горелки, полки с банками — настоящая лаборатория. И везде книги. Стопки, ряды, целые стеллажи. Толстые фолианты в кожаных переплётах, тонкие брошюрки, свитки пергамента — библиотека алхимика была внушительной.
Третий этаж. Здесь обнаружился хозяин дома, и он был не один. Алмазов стоял возле большого стола, на котором дымилась колба с зеленоватой жидкостью. Лысый, с длинной чёрной бородой, в красном шёлковом халате. Выглядел именно так, как его описал Булкин.
Рядом с ним — дама лет сорока. Одета дорого, но вызывающе. Декольте слишком глубокое для её возраста, макияж слишком яркий. В руках у женщины был небольшой флакон с розоватой жидкостью. Она что-то сказала Алмазову, тот покачал головой. Дама настаивала, размахивала руками. Даже думать не хочу, что она собирается делать с этим зельем. И с кем.
Алмазов что-то говорил ей — видимо, предупреждал. Лицо его было серьёзным. Гостья только махала рукой, явно не собираясь слушать.
Потом они направились к выходу из комнаты. Я встал у главного входа. Подожду, когда дамочка уйдёт.
Голоса приближались, по лестнице кто-то спускался. Женский смех, мужские увещевания.
— Аккуратнее, Виктория Кирилловна, — услышал через дверь. — Вы слишком часто принимаете мои зелья. Это может сказаться на вашей красоте.