— Вот… — улыбнулся алхимик. — Звучит многообещающе. Продолжайте.
— В одной стране правил Совет аристократов, хотя все думали, что монарх. Он там был, скорее, как мебель и просто выполнял их приказы.
— Банально! — махнул рукой Алмазов разочарованно. — Думаю, что вы ещё не готовы оценить моё искусство, Магинский. Возвращайтесь потом.
— И они решили подстраховаться, — продолжил я быстро, не давая ему уйти. — Вели непопулярную политику, в которой винили наследника престола. На него начали совершать покушения. Лишиться монарха они не могли, и им нужно было продолжить род короля. Поэтому нашли двойника.
— Стоп! — оборвал меня алхимик, поднимая руку. — Я передумал, продолжайте. Это что-то интересное.
Теперь у меня есть его внимание. Хорошо.
— Маленький мальчик был продан из собственной семьи за золото, — продолжил я, вкладывая в голос нотки печали. — Родители даже не посмотрели на него в последний раз, когда сына забирали.
— Да… — погладил бороду Алмазов. — Вот про это я и говорил.
Эмоциональная составляющая — именно то, что его интересовало.
— Мальчика привезли во дворец. Он уже смирился с тем, что его предали родные. Новая жизнь должна была стать интересной и увлекательной, вот только его тренировали с утра до вечера, чтобы он стал сильным. Лишили свободы и заставили выполнять приказы Совета аристократов.
Я поморщился.
— Ну, что там дальше? — продолжал гладить бороду мужик, явно заинтригованный.
— Он начал замещать короля с восемнадцати лет. Стал полководцем, захватывал страны. Самый могущественный, самый известный и самый несчастный. Его пытались убить свои и враги шестьсот шестьдесят пять раз.
— И у них получилось? — алхимик слушал внимательно, не отрывая глаз.
— Случайно. Его убил «демон», — хмыкнул я. — Хотя двойник набрался силы и был готов дать отпор Совету аристократов, но погиб. Говорят, что за свою стойкость и силу он получил второй шанс, но в другой стране. Его душа переместилась в новое тело.
— А как они узнали? — уточнил Алмазов с любопытством учёного.
— Я не знаю, — пожал плечами. — Так говорят.
— Хм… — задумался мужик, перестав гладить бороду. — Мне кажется, что это правдивая история. Знаете, я чувствую, когда мне рассказывают. Пропускаю через себя и потом понимаю, правда это или нет. И ваша история настоящая.
— Думаете? — поднял я бровь.
— Уверен. Интересно, где сейчас этот двойник короля? — произнёс Алмазов.
— Кто знает… — посмотрел на зеркало, висящее рядом.
Мы наконец-то поднялись по лестнице на третий этаж. Лаборатория впечатляла. Огромная комната, заставленная столами разных размеров. На каждом — алхимические приборы, колбы, реторты, горелки. Стены увешаны полками с банками. В них плавали части монстров, сушёные травы, кристаллы разных цветов.
В центре комнаты возвышался главный стол — массивный, из чёрного дерева, весь в пятнах от зелий. На нём стояла огромная колба, соединённая трубками с несколькими меньшими сосудами.
— Начинаем! — объявил Алмазов торжественно.
И тут развернулось представление. Алхимик стал танцевать. Да-да, именно танцевать. Он кружился вокруг стола, размахивая руками, что-то напевая под нос. Движения были плавными, почти гипнотическими.
Алмазов хватал пузырьки с полок, не глядя. Словно точно знал, где что лежит. Выливал содержимое в главную колбу. Жидкости разных цветов смешивались, создавая причудливые узоры.
— Теперь ваша кровь, — остановился он рядом со мной.
В руке блеснул нож. Я убрал способность кожи степных ползунов, и мне полоснули по ладони. Жидкость выступила. Алхимик аккуратно собрал её на какую-то серебряную тарелку и упорхнул. Через мгновение он уже вылил мою кровь в варево. Потом начал добавлять части монстров. Достал из банки что-то похожее на глаз гигантской змеи, бросил в смесь. Зелье зашипело, поменяло цвет с зелёного на фиолетовый.
— Красиво! — прокомментировал Алмазов, продолжая свой танец.
Следующим в ход пошёл кусок чешуи — серебристый, переливающийся. Зелье снова изменилось, стало золотистым.
Алхимик порхал по лаборатории, как бабочка. То брал порошок из одной банки, то капал жидкость из другой. Всё это он делал с театральными жестами, словно выступал на сцене.
— У вас сложная кровь, знаете ли, — произнёс на ходу, не прекращая своих манипуляций.
— Почему? — напрягся я.
— Она не подчиняется изменению, — пояснил Алмазов, доставая новый пузырёк. — Первый случай в моей практике. Но ничего, я пошёл по другому пути. Призвал основы, сосредоточился на них.