Я тут же начал всех запихивать в пространственное кольцо. Оставались мгновения. Пространственная магия работала на автомате. Серебристые нити обвивали монстров и утягивали их в артефакт. Энергия кольца смешивалась с остатками огненной магии. Два потока силы текли через истощённое тело. Голова раскалывалась от боли. Зрение затуманилось.
Монстры исчезли. Но я не успел убрать змей.
Удар! Мир взорвался болью и тьмой.
Открыл глаза. Я на дереве? Боль! Яркая, прошибла всё сознание. Каким-то образом я угодил на ветку, аж искры из глаз посыпались. Вырубился. Пришёл в себя. По-прежнему на дереве, рука пробита, а ещё, кажется, сломал рёбра.
Ветка впилась в спину, как тупой нож. Кора царапала кожу через разорванную рубашку. Под весом тела древесина прогибалась и скрипела. Ещё чуть-чуть, и грохнусь вниз головой.
Попытался пошевелиться. Волна боли прокатилась по телу от кончиков пальцев до макушки. Левая рука висела, как плеть. Кость торчала из предплечья белым осколком. Кровь стекала по пальцам, капала на землю.
Рёбра. Три штуки точно сломаны. Может, больше. Каждый вдох отдавался ножом в лёгких. Дышать можно было только поверхностно. Глубокий вдох, и внутри что-то хрустело.
Снова отключился. Пришёл в себя: уже на земле. Во рту что-то — выплюнул. Какие-то листья, ветки и зубы. Растянул улыбку, и треснула губа. Плевать! Передние зубы раскололись при падении. Осколки резали язык, вкус крови смешивался с землёй и древесной трухой. Но это мелочи. Главное — я живой.
Попытался сесть. Голова закружилась. Мир поплыл перед глазами цветными пятнами, тошнота подкатила к горлу. Проглотил слюну с кровью и заставил себя сосредоточиться.
Я смог! Посмотрел на висящий дирижабль на деревьях. Заглянул в себя, чтобы оценить остальные повреждения. Хреново… Сломаны рука и ключица, ушиб головы, повредил ногу, остальное — синяки, гематомы и несколько внутренних кровотечений.
Воздушное судно зависло между стволами, как гигантская ёлочная игрушка. Газовая оболочка сдулась и обвисла тряпкой. Гондола покосилась набок. Из пробоин торчали обломки веток. Но он держался. Не рухнул на землю плоской лепёшкой, не взорвался от водорода. План сработал. Хомячки, огонь, змеи — всё вместе замедлило падение.
Левая нога ныла тупой болью. Попытался пошевелить пальцами — получилось, но с трудом. Голеностоп распух, как дыня. Видимо, растяжение связок или трещина в кости.
— Магинский! — позвали меня.
Дрозд? Жив? Вот я молодец. Попытался ответить, да хрен там — получилось только шипение. Выпустил огненную вспышку, чтобы привлечь внимание. Двигаться совершенно не хотелось, да и не мог.
Магия откликнулась с трудом. Источник работал на четверть мощности. Энергетические каналы были перегружены и болели, но маленький язычок пламени всё же появился над ладонью.
Хотел полетать на дирижабле? Ставим галочку. Не совсем так, но тоже неплохо. Наверное…
Темно. Уже вечер? Солнце клонилось к горизонту. Сквозь листву пробивались косые лучи, в лесу становилось прохладно. Где-то каркнула ворона. Обычные звуки после воя ветра и рёва дирижабля казались оглушительными.
— Живой? — склонился некромант. — Ты что, решил спрыгнуть?
Дрозд выглядел потрёпанно. Форма порвана в нескольких местах, лицо в ссадинах, но двигался нормально. Значит, серьёзных травм избежал. Везунчик.
Я криво улыбнулся. Болезненно, потому что губа треснула ещё больше.
— Чудом выжили… — продолжил он.
Чудом⁈ Да ты охренел⁈ Если бы не я, вас бы разбросало по земле! Хотел возмутиться, но сил не хватило, только злобно покосился на некроманта.
— Да хватит на меня так смотреть… — улыбнулся Дрозд. — Пошутил я, чувствовал, как ты применял магию внизу дирижабля, и видел вспышки. Замедлил падение, молодец! Не знал, что ты умеешь летать.
Некромант присел рядом, достал флягу, отпил. Запах спирта ударил в нос. Сука, да откуда эта жидкость у него постоянно берётся? Или у него две поилки? Одна с бормотухой была, чтобы им не управляли, а вторая с бухлом. И как постоянно пополняются?
Кивнул ему. Хотел что-то сказать, но горло саднило. Голосовые связки надорвал от криков, каждая попытка заговорить отзывалась болью.
— Ты про людей? — уточнил он. — Ну, все живы, хотя я не пересчитывал. Так, синяки, ушибы, обделались почти все, половина сходила под себя по-большому. Там, внутри, такая вонь стоит… — передёрнул плечами. — Ты сам как?
Я открыл рот и ничего не сказал, только хрип вырвался из груди. Дрозд кивнул с пониманием.
— Вижу, нормально, — хмыкнул некромант. — Так, пара царапин. Ты же в курсе, что про тебя никто не знает и не узнает?