— Понравился новый яд? — процедил я сквозь зубы. — Специально для тебя приготовил, тварь!
Мой клинок материализовался из пространственного кольца, меч легко вошёл в грудь убийцы. Кровь брызнула фонтаном, заливая траву. Я провернул лезвие, наслаждаясь предсмертным хрипом твари. Но этого мне было мало.
Выдернул меч и ударил снова — в шею, разрубая маску вместе с головой. И снова, но уже в живот, выпуская внутренности. Тёмная масса медленно растекалась по земле, вот только больше не пыталась собраться воедино.
Тень дёргалась в конвульсиях, пока мой клинок кромсал её на куски. С каждым ударом я чувствовал, что ярость только нарастает. За Ама! За попытку убить меня во сне. За наглость императора, посмевшего прислать убийцу.
Когда от элитного бойца осталась лишь бесформенная масса, я наконец остановился. Руки дрожали от напряжения, сердце колотилось как безумное, а в ушах всё ещё звенел предсмертный крик твари.
Развернулся и бросился к Аму. Из груди медведя торчал проклятый кинжал, а вокруг раны расползались тёмные нити яда.
Опустился рядом, прижал ладони к чешуе. Мой источник отозвался мгновенно, и энергия хлынула по каналам, устремляясь к отравленным тканям. Тьма внутри медведя сопротивлялась, цепляясь за каждую клетку его тела. Я чувствовал это сопротивление, словно пытался вытащить что-то вязкое, упорно не желающее поддаваться.
Пот градом катился по лицу, заливая глаза. Руки дрожали от напряжения, но я продолжал давить, выжимая из источника всё больше силы. Тёмные щупальца яда начали медленно отступать. Слишком медленно…
С каждым ударом сердца отрава проникала глубже. Я видел, как чернильные нити расползаются под чешуёй, подбираясь к самому сердцу Ама. Ещё немного, и будет поздно.
— Держись, скотина… — прохрипел, чувствуя, как першит в горле. — Только попробуй сдохнуть!
Доступ к пространственному кольцу чуть не выскользнул из-под контроля — руки тряслись так сильно, что я едва мог удержать магию. Высыпал на землю целую груду флаконов. Они покатились по траве разноцветным потоком: синие, зелёные, красные… Зелья восстановления, исцеления, выносливости.
Я схватил первый попавшийся, стиснул зубами пробку. В нос ударил резкий травяной запах. Приподнял массивную голову медведя. Демоны, когда он стал таким тяжёлым⁈ Влил жидкость в приоткрытую пасть, следя, как прозрачные струйки стекают по чешуйчатой шее.
Второй флакон. Зелье потекло между клыков, окрашивая их в изумрудный цвет. Третий — янтарная жидкость заструилась по подбородку. Я механически повторял движения, пока рядом не выросла горка пустых склянок. Их звон эхом отдавался в ушах.
Ам слабо дёрнулся. По его телу прошла судорога, сотрясая массивную тушу. Он закашлялся, брызги зелий вперемешку с чёрной жижей разлетелись веером. Дыхание… Есть! Слабое, едва заметное, но есть!
Надежда вспыхнула внутри, и я влил в медведя новую порцию магии. Лёд заструился по пальцам, создавая тончайшую корку вокруг раны. Иней медленно полз по чешуе, кристаллизуясь причудливыми узорами. Может, хотя бы это задержит распространение яда…
Ам снова дёрнулся и затих. Его грудь едва заметно поднималась — всё реже, всё слабее. Каждый вдох давался с хрипом, словно в лёгких что-то мешало. Чёрные прожилки яда проступали даже сквозь ледяную корку.
— Нет… — процедил я сквозь зубы. — Нет, нет, нет!
Выругался так, что даже сам удивился богатству своего словарного запаса. Ничего не помогает! Ни один из известных мне способов не сработал. Да и откуда я могу знать, как лечить монстров? За время, проведённое в этом мире, только и делал, что убивал их. Яд, лёд, магия подчинения — всё заточено на уничтожение.
Даже алхимики делают зелья для людей. А монстры… Они же просто источник ресурсов, верно? Их используют, изучают, только чтобы найти новые способы убийства.
В отчаянии ударил кулаком по земле. Костяшки пальцев закровоточили, но я даже не заметил боли. В голове билась только одна мысль: «Неужели это всё? Неужели я не могу спасти даже…»
«Двуногий! — раздался надменный голос, от которого сводило зубы. — Ты что творишь с моим барьером?»
Медленно поднял взгляд. Массивная фигура глиняного скорпикоза возвышалась у границы серой зоны. Сегменты её панциря пульсировали багровым светом, а фасеточные глаза впились в меня оценивающим взглядом.
Стоп! Она ведь говорила не как безмозглый монстр. Она должна знать, эта заносчивая тварь! Кому, как не ей, знать секреты их исцеления? Ведь должны же они как-то восстанавливаться после ранений, лечить друг друга?
С трудом поднялся на ноги, колени дрожали от усталости — слишком много магии потратил. Подхватил безвольное тело Ама, стиснув зубы от натуги. Медведь повис на моих руках, как мешок с костями. Его голова безжизненно запрокинулась.