«Почему?» — вопрос пульсировал в сознании, не давая покоя. Человек, рискующий жизнью ради монстра… Это не укладывалось в её картине мира. Люди убивают, используют, но не защищают. Не спасают! Не относятся как к… детям?
«И почему он считает тебя милым?» — её голос «прозвучал» растерянно, совсем не по-королевски.
Медведь во сне что-то проворчал, почти как человеческий детёныш. Невероятно! Ей никто не поверит, расскажи она об этом. Да и кому рассказывать? Лахтина заперта здесь, в этой проклятой серой зоне.
А его просьба поделиться ядом… От одного воспоминания чешуя встала дыбом. Этот наглец даже не понимал, что требует! Для её народа это священный ритуал создания пары. Только избранные могут разделить яд, связав свои жизни навечно.
Абсурд! Чтобы она, Первая из Жалящих, Величайшая Скорбь Глупцов, разделила яд с человеком? С двуногой обезьяной⁈ Отец обещал её Повелителю Песчаных Бурь, сильнейшему из вида. Какой позор падёт на род, узнай кто об этом!
Именно поэтому первым порывом было убить Павла. Растерзать, уничтожить саму память о таком оскорблении. Но он… Он даже не понял угрозы. Смотрел с тем же спокойным превосходством, что и её отец когда-то.
А потом его голос… Лахтина задрожала, вспоминая тот момент. Сила, древняя, как сам мир, затопила её сознание. Она не могла сопротивляться, не хотела сопротивляться. Готова была отдать всё, лишь бы слышать его голос…
«Сила создателя», — даже мысль казалась кощунственной. Эта мощь исчезла тысячелетия назад, когда первые разумные только появились в мире. Её народ хранил легенды о тех временах, передавая их из поколения в поколение.
Но человек… Как он получил эту силу? Почему именно он? Королева снова заметалась, её хвост бессильно волочился по земле. Она показала слабость! Нет, её заставили! Лахтина пыталась оправдаться, но внутренний голос шептал другое. Какой позор, всё, чего она добилась, к чему стремилась, может исчезнуть из-за лысой обезьяны.
План родился внезапно, как вспышка света во тьме. Она согласится поделиться ядом, подпустит его ближе, позволит поверить в свою покорность. А потом… Если сможет забрать силу создателя, то станет непобедимой. Вернёт себе честь и трон, выберется отсюда. А дома сама будет решать, с кем разделить свой яд.
Чешуя вибрировала от предвкушения, в багровых глазах плясали огоньки безумной надежды. Совсем немного подождать… И она покажет этому человеку, что значит играть с королевой!
Пока шёл, уши горели так, словно кто-то не просто хотел, а жаждал со мной пообщаться. Хмыкнул: желающих много, особенно после сегодняшних событий. На территорию зашёл с нарочито беззаботной улыбкой, чтобы Витас, который уже нёсся через двор, не отчитал отряд, обязанный меня сопровождать.
— Господин! — поклонился Лейпниш, его лицо выражало смесь облегчения и возмущения. — Почему вы не следуете здравому смыслу и безопасности? В такое время и без охраны!
— И я рад тебя видеть, — хлопнул его по плечу, чувствуя, как напряжены мышцы.
Не рассказывать же, что заметил тень на территории. Эта тварь, прислужник императора, никуда не делась — ждала момент для нападения, и я намеренно увёл её подальше от людей.
Мысли тут же предательски вернулись к Аму: «Как он там?» Интересно, Королева уже осознала, во что ввязалась? Пусть теперь помучается с этим косолапым недоразумением…
— Слушай, нужно отправить толковых людей контролировать добычу кристаллов, — перевёл тему, оглядывая оживлённую территорию. — Количество, качество, документация… Потом забирать мою долю, но всё строго по бумагам.
— Сейчас найду самых надёжных и организую, — кивнул мужик, доставая свой потрёпанный блокнот.
— У нас всё спокойно? — уточнил я, наблюдая за снующими туда-сюда работниками.
— Да, новые люди прибыли, я раздал рекомендации согласно вашим указаниям. Медведь занимается первым инструктажем — пугает их историями о тварях и проверяет характер. Осталось только принять клятвы верности и крови.
— Ну пойдём, не хочу растягивать задачи, — направился к группе новоприбывших, собравшихся у тренировочной площадки.
Фёдор старался вовсю. Нагонял жути на новичков так, что даже мне хотелось усмехнуться. Басил неестественно низким голосом, словно генерал перед решающей битвой, не меньше. Угрожал всеми карами небесными, обещал такие тренировки, что мать родная не узнает. А люди почему-то всё равно смотрели только на меня — оценивающе, с любопытством, а кто-то и со страхом.