— На моей памяти ты первый, кто не будет сдавать экзамен. Тебе все, даже я, уже давно поставили зачёт, — хмыкнул мужик, глядя на тренирующихся солдат. — А Воронов… Что ты ему обещал? Признавайся. Принцессу на одну ночь? Город? Чего он так старается, жопу толстую рвёт?
— Просто нашёл подход к его сердцу, — улыбнулся я, наблюдая, как барон отжимается, а мои бойцы считают.
— Вот не верю, что тебе восемнадцать лет, — пристально посмотрел на меня лейтенант. — Мозг, повадки, поведение — да всё у тебя, как у мужика с нехилым опытом.
— Просто повезло с воспитанием, и книжки хорошие попадались, — пожал я плечами. Щетина оказался наблюдательным малым.
— Ладно… — пихнул меня в плечо мужик. — Хочешь, я замолвлю словечко, и тебя инструктором сделают? Судя по твоим результатам, любой дисциплины. Попрошу Царёва, он в офицерскую школу в столице переведёт. Там и жалование выше, и девки слаще, да и жопа в тепле и безопасности. Погоны менять будешь каждый год.
— Спасибо за доверие и высокую оценку, Алик Арсланович, но я, пожалуй, откажусь.
— Вот же ты сука! — ударил себя по лбу мужик и расхохотался. — Пять тысяч выиграл. Костя не поверил, что ты откажешься от столь вкусной наживки. А ты, оказывается, пацан с характером и амбициями и не ссышь. Красава! Хвалю!
Он протянул ладонь, и я ответил крепким рукопожатием. Что-то внутри приятно согрелось.
Хрустнул шеей. За эту неполную неделю я достиг успеха ещё в одном направлении. Появилось свободное время, и моя… Передёрнуло от того, как вспомнил. «Самая лучшая и желанная девушка на свете»… Как я только не называл и не хвалил Лахтину, чтобы она мне очищала иглы от яда, оставляя только действие правды.
Пришлось кормить девушку трижды в день, а ещё ночью вытаскивать из кольца и прогуливаться по территории. Я нашёл местечко, где нас бы не видели. И мыться с ней ходил. Ну как… Она позволила очищать свои локоны хозяйственным мылом.
Сложилось устойчивое ощущение, что Лахтина пытается меня заинтересовать собой. Плевать! Все чем-то жертвуют. В итоге появилось более ста пятидесяти иголочек с нужным действием. Вот я по ночам и занимался маленькими допросами.
У солдат даже пугалка появилась, что в полночь за тобой может прийти злой прапор и украсть твою душу. Можно сказать, это достижение, если я стал ужасом.
Проверял солдат одного за другим, многих земельных аристократов — тоже. Процентов восемьдесят получилось опросить. Вот только не срослось с Вороновым. Собака почти не спал и всё время на плацу круги наворачивал да тренировался. Ещё Раскольников и пятёрка других не поддались проверке.
Переключился на тех, кто повыше званием: сержанты, прапорщики, почти добрался до лейтенантов. В итоге у меня получилось выявить девять предателей. И господа крысы были так благодарны, что я их нашёл, что составили чистосердечное признание при свидетеле. Костёв работал вместе со мной.
Мой метод был предельно прост. Ночью я шёл в казарму, выбирал спящую жертву, колол иглой и начинал задавать вопросы. После убирал инструмент правды, и человек засыпал дальше. Утром — никаких воспоминаний, только смутное ощущение дежавю.
Решил для себя, что цена, которую запросила Лахтина, не такая уж высокая за помощь. Пусть я и готов был прибить её за манипуляции.
Коля вжился в роль моего помощника так, что начал копировать мою манеру речи и даже походку. С земельными аристократами держался ровно, с солдатами — строго, но справедливо. Даже командиры отрядов признавали его авторитет, хотя Костёв был младше многих из них.
Катя почти каждую ночь спала у нас. Там, где она пряталась всё это время, что-то сломали. В общем, девушка была в нашей комнате. Коля ходил с ней, чтобы она мылась ночью. Это стало целым ритуалом — Костёв прикрывал Рудневу, пока она, оглядываясь по сторонам, быстро умывалась у колонки за казармами.
Я предложил девушке свою кровать, но гордый барон Кирилл отказалась. Сказала, что справится и без благотворительности. Впрочем, это не мешало ей периодически занимать мою койку, когда меня не было.
Вернулся однажды в казарму поздно, после проверки очередной партии солдат, и…
— Какого? — спросил я искренне, застыв в дверях.
— Магинский… — даже не обратила на меня внимания голая Руднева и продолжила расчёсываться. Светила всем, чем природа наградила. И что в ней Коля нашёл? Впрочем, плевать!
Сегодня ночью у меня последняя проверка. Завалился на кровать и уснул. График сна и бодрствования сбился. Я, как настоящий солдат, находил любую возможность отдохнуть, научился спать стоя. Следующим прорывом стала бы возможность делать это с открытыми глазами.