— Господа, — пытался урезонить их Козинцев, — давайте не будем…
— Заткнись! — рявкнул Мехов, толкая его. — Не лезь!
Козинцев не сдержался и толкнул в ответ. Тот покачнулся, но устоял на ногах и, взревев, бросился на обидчика. Началась драка.
Солдаты собрались вокруг дерущихся командиров. Кто-то пытался их разнять, кто-то подбадривал, кто-то просто смотрел. Атмосфера накалилась до предела. Но я всё ещё выжидал. Хотел увидеть, как далеко это зайдёт. Наконец, когда Мехов уже занёс кулак для удара по лицу Козинцева, решил, что пора вмешаться.
— Достаточно! — рявкнул я, и мой голос, усиленный магией, прокатился громом по лагерю.
Все замерли. Драка мгновенно прекратилась, солдаты обернулись в моём направлении, их лица выражали смесь страха, удивления и усталости.
Я медленно подошёл к центру конфликта. Командиры отрядов выстроились передо мной, понурив головы. Рядовые собрались полукругом, ожидая моей реакции.
— Что здесь происходит? — спросил спокойным, даже слишком спокойным голосом.
Несколько секунд никто не решался ответить. Затем вперёд вышел тот самый солдат, который первым бросил ящик.
— Господин капитан, — начал он, с трудом подбирая слова. — Мы… Мы все измотаны. Третьи сутки без нормального сна, постоянные тренировки… А теперь ещё это, — он махнул рукой в сторону лаборатории. — Мы не понимаем, зачем всё нужно.
— Продолжай, — кивнул я, внимательно глядя ему в глаза.
— Эти бесконечные упражнения, — солдат набрался смелости, видя, что я слушаю. — Падать, ползти, снова вставать, бежать, падать, ползти… И так часами. Эта странная игра, где трое тащат пятерых… И всё после того, как мы выкопали огромную яму, чтобы тут же её закопать!
Я молча слушал, позволяя ему высказаться.
— Мы элитный отряд, так вы сказали. Но что же делаем? Выполняем какие-то бессмысленные задания, которые выматывают нас до предела! Мы хотим знать, зачем всё это?
Вокруг раздались одобрительные возгласы. Солдаты закивали, соглашаясь с каждым словом. Я перевёл взгляд на командиров отрядов. Они стояли, опустив головы, но по их лицам было видно, что тоже разделяют эти чувства.
— Отличные вопросы, господа солдаты, — медленно произнёс я, окидывая взглядом всех присутствующих. — Действительно отличные. Начнём с главного: что мы сейчас тренируем?
— Как задолбать солдата… — хмыкнул кто-то с задних рядов.
Я улыбнулся, но не так, как ожидали солдаты. Моя улыбка была холодной, почти зловещей, отчего половина присутствующих поёжилась и опустила головы.
— Эти двое суток нужны были, чтобы все поняли свои пределы, — начал я, медленно прохаживаясь перед строем. — Если бы не зелья, вы не могли бы встать ещё вчера.
Я повернулся лицом к солдатам, пристально глядя каждому в глаза.
— Так чем же отличаетесь от обычных солдат? — указал в сторону гарнизона. — Получается, я могу взять любых, дать им хорошее оружие и зелья, и они будут такими же, как вы?
Ропот стих. Бойцы переглядывались. Они начали понимать, к чему я веду.
— Что самое важное на войне? — спросил, подойдя к Мехову и глядя ему прямо в глаза.
— Сила! — выпалил он без раздумий.
— Скорость! — выкрикнул Трошкин.
— Меткость! — добавил Патрушев.
— Удача! — закончил Козинцев.
Я покачал головой, отступая на шаг.
— Нет. Всё это играет роль, но самую большую, — сделал паузу, — выносливость. То, сколько вы можете стоять на ногах.
Снова начал ходить перед строем, чётко выговаривая каждое слово.
— Идёт бой, вы устали, и всё. Плевать на скорость, силу, меткость! То, что тренируете сейчас, показывает ваши пределы, чтобы я понимал, на что могу рассчитывать. И я увидел.
Солдаты стояли, не шелохнувшись, внимательно слушая каждое моё слово.
— Насчёт занятий. Первое и самое важное в битве пехоты: умение быстро бегать, падать, вставать и снова бежать играет ключевую роль. Делать это нужно до момента, пока не вернётесь к своим. А если вы устали, вы — мертвы.
Указал в направлении поля сражения.
— Я нагрузил вас так, как будет там. Лишил сна, потому что под обстрелом отдохнуть не получится. Несколько минут, чтобы поспать, посрать и поссать, и делать это придётся одновременно.
Кто-то нервно хихикнул, но тут же замолк под моим тяжёлым взглядом.
— А то, из-за чего вы разозлились больше всего — игра «трое тащат пятерых»… Это навыки спасения раненых. Или думаете, что всегда тех, кто уцелел, будет больше? — я сделал паузу. — Хрен вам! Даже если и так, одни прикрывают отход других. Или кого-то бросите, а других возьмёте? А пока будете бежать, по вам не станут стрелять?