Я присвистнул. Такие штуки очень пригодятся для выявления предателей.
— Мы уже внедрили несколько подобных у добытчиков кристаллов, — пояснил Смирнов. — Следим за всеми подозрительными.
— Умно, — похвалил я, радуясь инициативности своих людей.
— И, наконец, — Смирнов извлёк последний артефакт — небольшой металлический куб с гравировкой, — это парализует жертву — монстра до шестого ранга включительно. Достаточно активировать и направить.
Я чувствовал, как внутри нарастает детский восторг от всех моих новых «игрушек». Каждая обещала новые возможности, новые способы борьбы с врагами. Почти все артефакты тут же забрал себе в пространственное кольцо. Пусть ждут своего часа.
— Теперь, — я посмотрел прямо на Смирнова, переходя к делу, — давай поговорим о том, зачем ты здесь.
Игорь Николаевич выпрямился, готовый слушать.
— Для начала нам нужно сделать общее зелье, — объяснял я. — Оно должно состоять из выносливости, скорости, силы, лечилки, добавить чуток эффекта от боли и заменяющее еду. И всё нужно разбавить, потому что принимать будут не маги, а обычные солдаты.
Смирнов кивнул, мысленно прикидывая пропорции.
— Это возможно, — сказал он. — Но сложно сбалансировать. Слишком концентрированные зелья могут нанести вред обычным людям.
— Поэтому и разбавлять нужно, — кивнул я. — И необходимо много таких зелий.
— А ещё? — спросил Смирнов, чувствуя, что на этом список не заканчивается.
— Зелье от степных ползунов, — ответил, вспоминая ядовитых тварей, с которыми столкнулся в непростой битве.
— Кто это? — Смирнов нахмурился, он ничего не знал о таких существах.
Я кратко описал монстров. Их внешний вид, способности, особенно ядовитый туман, который они выпускают.
— У меня иммунитет к яду этих тварей, — объяснил Смирнову. — И моя кровь, разбавленная должным образом, помогает нейтрализовать его действие. Необходимо всё доработать и внедрить в массовое производство.
— Это сложная задача, — задумчиво произнёс мужик. — Нужны образцы яда, нужна ваша кровь в достаточном количестве…
— И ещё кое-что, — прервал я его размышления.
— Что? — Игорь Николаевич поднял на меня вопросительный взгляд.
— Их шкура очень прочная, — сказал, вспомнив, как мои клинки с трудом пробивали кожу степных ползунов. — Я хочу много себе таких шкур. Изучи, как снять и использовать, чтобы потом сделать нательную броню. Она выдержит магические пули до шестого ранга.
Смирнов присвистнул, явно впечатлённый такой перспективой.
— Это было бы… революционно, — произнёс он с восхищением. — Подобная броня стоила бы целое состояние.
— Именно, — кивнул я. — Поэтому мне нужен живой или мёртвый степной ползун для изучения.
— И где вы его возьмёте? — поинтересовался Смирнов с сомнением в голосе.
— Добуду, — уверенно ответил. — Будет тебе тварь для опытов.
Я встал, осматривая комнату, словно прикидывая что-то в уме. После чего мы направились к лаборатории.
Она представляла собой наспех сколоченный деревянный сарай с кривыми стенами и щелястым полом. Через плохо подогнанную крышу проглядывало небо, а в углах темнели пауки размером с детский кулак — обычные, не мои. Сквозняк гулял по помещению, заставляя пламя единственной керосиновой лампы дрожать и бросать жуткие тени на стены.
Ящики громоздились вдоль стен штабелями разной высоты, образуя подобие лабиринта. В центре на полу стояли три деревянные бочки, накрытые брезентом. От них исходил странный кисловатый запах — это основы для зелий.
Смирнов периодически морщился, окидывая взглядом убожество вокруг, но благоразумно молчал. Его лицо становилось особенно кислым, когда он замечал очередную дыру в стене или наступал на скрипящую доску пола, угрожающую провалиться в любой момент. Но жаловаться не решался — понимал, видимо, что на войне не до комфорта.
Я тем временем занялся своим делом. Методично принялся доставать из ящиков самые ценные артефакты. Защитные, атакующие, парализующие, глушилки, прослушку — всё забирал себе. Оставлять тут их нельзя.
Проделав то же самое с зельями, забрал примерно пятнадцать процентов от каждого вида. Действовал методично. Внутренний хомяк плакал и ликовал. Я так и слышал, как часть меня кричит: «Моё!»
Смирнов сидел на перевёрнутом ящике у противоположной стены и что-то сосредоточенно записывал в потрёпанный блокнот, время от времени поднимая голову и оглядывая помещение.