Время словно растянулось. Не знаю, сколько продолжалась эта битва — секунды или вечность. Я балансировал на грани потери сознания, удерживая свой разум от поглощения чужеродной сущностью.
А потом заларак настиг свою цель. Почувствовал, как артефакт проник в самое сердце существа, нарушил какой-то важный баланс внутри него. Связь, установившаяся между нами, передала мне отголосок боли — не человеческой, а какой-то иной.
Вибрации от тела существа уменьшились до минимума. Выпускаемая энергия тоже почти иссякла. Свет, исходивший от него, начал меркнуть, превращаясь из ослепительно-яркого в тусклое свечение.
Рязанов — или то, что было в нём — начал медленно гаснуть. Лёд, окутывавший парня, потрескался и осыпался на землю хрустальной крошкой. Тело, висевшее в воздухе, потеряло опору и рухнуло вниз, ударившись о земляной пол с глухим стуком.
А потом я рухнул следом не в силах больше поддерживать сознание. Темнота поглотила меня, даруя долгожданное избавление от боли и борьбы.
Перед сознанием плыли какие-то обрывки. Я уверен, что в своём теле. Скорпикоза мне в жёны! Получилось… Это было на грани.
Открыл глаза и тут же зажмурился от тусклого света керосиновой лампы, показавшегося после темноты нестерпимо ярким. Над головой склонилось озабоченное лицо Смирнова. Его очки съехали на кончик носа, а руки дрожали. Он удерживал мою голову, вливая какую-то жидкость мне в рот.
Зелье? Да, точно оно, вон как энергия растекается по телу. Закрыл на мгновение глаза. Заглянул в себя и мысленно выругался пятиэтажным матом. Вот это меня потрепало…
Источник постепенно расширялся. Каналы в трещинах. Магия? Магия моя на месте. Ранг я не понизил. Фух! Вот об этом переживал больше всего. Особенно учитывая, как мне непросто их поднять в целом. Потребуется время на восстановление.
Мысленно пробежался по телу: вроде бы повреждений фатальных нет.
— Павел Александрович, — произнёс Смирнов с облегчением, заметив, что я очнулся. — Как вы себя чувствуете?
Сглотнул горьковатую жидкость. По вкусу — смесь из нескольких зелий сразу, не самый приятный коктейль.
— Никак, — ответил честно, пытаясь оценить своё состояние.
Странное ощущение. Ни боли, ни дискомфорта — просто пустота внутри. Словно часть меня выгорела в битве с этим существом. Источник был полностью опустошён, магические каналы не наполнены и безжизненны.
— У вас что-то болит? — продолжал допытываться мужик, тревожно вглядываясь в моё лицо.
— Нет, — мотнул головой, и мир слегка покачнулся перед глазами.
На удивление это было правдой. Никаких, сука, ощущений! Вообще. Только слабость от пустого источника. Будто всё тело онемело и я смотрел на него со стороны, не чувствуя ни рук, ни ног.
— Я влил в вас почти тридцать бутыльков восстановления магии, — заявил отец Ольги, поправляя очки.
Тридцать? Впечатляет. Сейчас я чувствовал, как зелья просто исчезают в пустоте, не принося ожидаемого эффекта. Словно мой источник превратился в бездонную яму. Куда уж больше? И так жрёт за три вида магии. Ладно, потом с этим разберусь.
— Благодарю, — кивнул, пытаясь приподняться на локтях. — Где это?..
— Валяется вон там, — указал он рукой в сторону дальнего угла землянки.
Проследил за его жестом. В полумраке виднелось что-то похожее на человеческую фигуру, но неподвижное, с неестественно застывшими конечностями. Каменная статуя? Неужели?..
Я попытался встать. Смирнов поддержал меня под локоть, помогая обрести равновесие. Ноги были будто ватные, колени подгибались. А голова кружилась с такой силой, что едва не рухнул обратно.
— Осторожнее, — предупредил меня мужик, крепче сжимая руку. — Вы потеряли много сил.
— Хорошие у нас гости… — нервно улыбнулся я, делая первый неуверенный шаг.
— Да уж, — пробормотал Смирнов, поддерживая меня. — Никогда такого не видел. И видеть не хотел.
Мы вместе подошли к тому, что осталось от графа Рязанова. Я не поверил своим глазам. Вместо человека на полу лежала каменная статуя, в точности повторяющая все черты своего прототипа. Серый камень, холодный и безжизненный, с застывшим выражением ярости на лице.
Чтобы убедиться, я отломал ему один из пальцев, ничего не смог с собой поделать. Из-за этого урода я чуть не помер, рискнул источником и едва не лишился рассудка. Да моё тело было на кону! Маленькая месть казалась вполне оправданной.
Каменный палец отломился с сухим треском. Внутри не было крови, плоти или костей, только тот же серый камень. Сущность, бывшая Рязановым, полностью трансформировалась в неорганический материал.