— Тебе плохо? — справа от него послышался голос.
Сергей обернулся. Рядом сидел мальчик Митя. Он коверкал слова, но речь была понятна.
— Да, братишка, мне плохо! — неожиданно сказал Авдеев. Никому другому, кроме парнишки с синдромом Дауна, он не решился бы признаться в слабости.
Мальчик развернул шоколадку.
— Хочешь?
— Спасибо, братишка! — усмехнулся Сергей. — Я на диете!
Митя забавно щурил глаза. У него были редкие светлые волосы, тщательно зачесанные на пробор.
— Разве оттого, что выпьешь вина, тебе станет лучше? — с необычайной рассудительностью спросил мальчик.
— Прямо в точку! — покачал головой Сергей. — Нет, легче точно не станет!
— Зачем тогда ты пьешь?
— Потому, что жидкая! — улыбнулся Авдеев.
Мальчик с наслаждением откусил дольку шоколадки.
— Всем нужна помощь и поддержка, — важно сообщил он.
— Нужна… — как эхо откликнулся Авдеев.
Митя взял мужчину за руку, своими короткими пальчиками ощупал грубую кожу на костяшках.
— Ты кажешься сильным, но внутри ты — слабый! — сказал мальчик. — А я выгляжу слабым, но внутри о-о-очень сильный! Мы теперь с тобой друзья?
— Конечно, друзья!
— Друзья должны помогать друг другу. Теперь я тебе буду помогать, — рассуждал мальчик, болтая ногами. — Когда тебе станет невмоготу, я приду на помощь!
К заплаканной девушке приблизились двое мужчин. Один нагнулся; женские черты исказила гримаса, лучащийся внутренний свет померк. В этом ракурсе Авдеев не мог видеть лиц мужчин, но он уловил темную энергию, источаемую ими. Тот мужчина, что стоял рядом с припаркованным автомобилем, мотнул головой, как бы предлагая девушке сесть в кабину. В движении его коротко стриженной головы угадывалось нетерпение. Его товарищ, напротив, был расслаблен, повернул голову вполоборота к сидящему Авдееву, на лице блуждала ухмылка. У него были торчащие рубинового цвета уши и короткая стрижка.
— Плохо… — невнятно произнес мальчик.
Вероятно, подросток с болезнью Дауна обладал чутьем: внешне миролюбивая картина, разворачивающаяся в центре города, таила в себе опасность. Сергей поставил початую банку пива на землю. Автомобиль марки «Порше». Внедорожник. Да и нервный парень был похож на представителя золотой молодежи. Новенькая куртка из тонкой кожи, властный поворот корпусом в сторону испуганной девушки.
— Плохо… — повторил Митя.
— Сам вижу! — кивнул Авдеев.
Донеслись обрывки слов. Говорила девушка:
— Я не могу… Нет! Так и скажите им!
Лопоухий взял ее за запястье, потянул на себя. Внешне это движение напоминало приглашение на танец, если не считать реакцию девушки, которая инстинктивно вцепилась свободной рукой в сиденье скамейки.
— Прошу вас! — сказала она вполне отчетливо.
— Хватит! — крикнул тот, что стоял ближе к машине. — Садись в тачку!
Лопоухий продолжал улыбаться, похоже, все происходящее его забавляло. Сергей поднялся, неторопливо подошел ближе.
— Слышь, молодой и красивый! — миролюбиво обратился он. — По-моему, девушка не очень-то хочет с тобой идти!
Водитель удивленно обернулся к пожилому мужчине.
— У тебя, отец, крыша съехала? — Его глаза светились каким-то нездоровым блеском.
— Типа того, сынок! Давно съехала. Еще до твоего рождения!
— Синий, дай ему на пиво! — сказал водитель. — И пусть валит отсюда!
— Перебьется! — сказал тот, кого товарищ назвал Синим. — Пошел на хрен отсюда! Понял, отец? — Он совершил угрожающее движение, подавшись телом вперед, выставив вперед массивный подбородок, и это была ошибка. Сработал инстинкт; челюсть маячила в прицеле левого бокового хука как драгоценный приз. Сергей привычно перенес массу тела на правую ступню, — острая боль хлестнула раскаленной плетью по бедру, — вкрутил плечо, и костяшки врезали в нижнюю часть подбородка. Звук удара был похож на разбившуюся об асфальт пивную бутылку, голову отбросило назад. Глубокий нокаут, с каким-то свирепым наслаждением понял Авдеев, глядя, как оседает на газон парень. Очухается не сразу. И еще какое-то время будет пребывать в прострации.