ДОСЬЕ. ЛОПУХИН АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ
1864 года рождения. Из дворян, окончил Московский университет, юридический факультет, кандидат правоведения. С 1886 года служил по судебному ведомству; с 1896 года в Министерстве юстиции; с 1899 года — прокурор Московского окружного суда; с 9 мая 1902 года — и. о. директора Департамента полиции.
Пакай вскочил, подброшенный пружиной служебного рвения. Плеве на ходу по-звериному мотнул головой, приветствуя подчиненного, чьего имени он даже и не знал. Как только парочка исчезла за глухими дверями кабинета, Пакай сел и, дописывая, стал размышлять, на кого смахивает министр. После долгого сравнения он пришел к выводу, что Плеве, благодаря своим густым усам, более всего машет на моржа, толстого и злобного, если на него нападает белый медведь. Хорошо бы стать охотником, подумалось Константину Ефимовичу, но свободолюбивая кровавая мысль была отвергнута: он будет тайным загонщиком зверя. Все-таки морж — благородная дичь...
* * *
Длинными шагами через две ступеньки Вершинин летел как на крыльях в свою комнату. Не мешали даже пакеты в обеих руках. Дворник особенно низко поклонился ему вслед. Странно, неужели тоже прочел «Вести»?
Вершинин купил светло-серый английский жилет с двумя кармашками для часов и чего-нибудь маленького, потом не удержался и приобрел давно лелеемую мечту — кожаные легкие перчатки «Дерби» с большой матовой пуговицей на тыльной стороне. Синий пиджак из альпаковой шелковой ткани и легкие светлые брюки в продольную полоску он давно присматривал в «Гостинке». Приказчик облегченно вздохнул и продал со скидкой (такого тощего покупателя ему пришлось бы ждать и ждать!). Хватило денег и на новые ботинки с модными носами из мягкой, весьма хорошей кожи. Дюжина воротничков, две рубашки в очередь и тросточка легкого испанского камыша с почти серебряным набалдашником дополняли картину покупок.
Уже закупив все, о чем мечталось, он остановился и после секундного размышления зашел в ювелирную лавку, где от полноты чувств купил хорошенькую цепочку с медальоном для Оли.
Купил и умилился: все-таки он честный человек и не забывает добра, малютка будет счастлива. А потом можно будет и расстаться. Хотя нет, пусть остается, она ничему не мешает. У него будут женщины для флирта, для выхода в свет и для постели. На выбор.
Приятные мысли о женщинах, за которыми он в скором времени приударит, скрасили зрелище собственной убогой двери. Пора, пора менять жилье! Сюда приличную даму и не пригласишь. Держа пакет с жилетом в зубах, он отворил дверь и задом, затворяя за собой, вошел внутрь.
Внутри было темно. Вершинин аккуратно положил свертки на постель и облегченно вздохнул. Он все-таки устал. Надобно чуть полежать перед приемом. Он теперь всегда должен выглядеть энергичным и готовым к любым приключениям, точно английский джентльмен в дебрях Африки. С этой мыслью Вершинин сбросил ботинки, расстегнул ремень и приспустил брюки, готовясь снять их первыми. Так часто поступают мужчины, оставаясь наедине.
Сзади деликатно кашлянули.
Нет в мире более беззащитного и неразумного существа, нежели мужчина со спущенными брюками, обнаруживший, что он в комнате не один. Ноги спутаны, бегством не спастись, «невыразимые» белеют на весь белый свет, подтяжки для носков делают и без того кривоватые ноги еще более вогнутыми, степень интеллигентности приближена к нулю (или равна ему), лицо глупое и недоумевающее. Только очень сильная личность может в такую секунду сохранять видимость душевного равновесия.
Вершинин собрал остатки воли в кулак и обернулся. В кресле сидел один господин, а на венском стуле — второй. Лица почти не просматривались, но фигуры очерчивались довольно ясно. Сидевший в кресле был грузен и лысоват, обладатель стула был строен, но силен молодцеватую стать одежда не скрывала, а только подчеркивала.
— Господа! Что это значит?
Вершинин попытался придать своему голосу суровость и гнев, но спущенные брюки не позволили это сделать, и сидевшие это услышали.
— Андрей Яковлевич, оденьтесь, пожалуйста.
Голос молодцеватого господина был чуть низковат и по тембру очень приятен.
— Штаны-то подыми, милок! — посоветовал сиплый тенорок из кресла. — Чай, не в бане...
Вершинин взял себя в руки, секунду подумал и взял в руки брюки. Стараясь выглядеть невозмутимо, он лихорадочно просчитывал варианты: ограбление? Нет. Шантаж? Зачем? Полиция? И понял: полиция. Но вопрос — какая? Криминальная? Там он знал всех. Итак, политическая... Ну, доигрался. Хотя... ничего не ясно и ничего не потеряно. Будем играть дальше!