* * *
В ноябре выпал первый снег и будто заморозил тот уголочек сердца Димы, в котором жили тёплые мысли о ребёнке. Дима с удовольствием посещал офуро, вместе с Аней принимал витамины – он готовился к вхождению в их жизнь ребёнка, но в глазах его не было счастливых огонёчков, совсем недавно согревающих сердце Ани.
Дмитрий всё реже первым заводил разговор о будущем малыше и чаще выходил покурить на лестничную клетку. Аню немного настораживали столь странные перемены в Диме, но она отнесла их к борьбе, происходящей в его душе – всё же в Сибирске была не только его жена, пусть даже и связывала их лишь формальность, но и близкие люди, которые неизвестно как воспримут появление незаконнорожденного ребёнка. И Аня с пониманием отнеслась к Диме и ни на чём не настаивала.
Но однажды Дима сказал:
– Ань, давай подождём до лета…
– Но тогда малыш родится весной, а Володя сказал, что крепче зимние дети, – она не хотела воздействовать на него, просто Аня немного устала от недосказанности.
– Малыша, – Дима вздохнул.
Аня больше ничего не стала говорить и ни о чём не стала расспрашивать. Она обняла Диму и поцеловала – ничего, у неё хватит сил на понимание и ожидание.
…Аня очень старалась быть терпеливой. Но однажды не выдержала, она не смогла больше смотреть на страдания любимого – молчание Димы вредило ему и могло привести к трагедии.
– Димуль, поговори со мной, – попросила Аня. – Мне больно смотреть, как ты переживаешь обо всём в одиночку!
– Малыша, я хочу всегда быть с тобой, – прошептал Дима и провёл ладонями по лицу, словно стирал нерешительность, потому что этот разговор был действительно необходим. – Только вот не знаю, как ты…
– Я постараюсь понять тебя, – пообещала Аня. – Я люблю тебя, Дим…
Дима кивнул. А потом ещё некоторое время молча вглядывался в знакомую обстановку комнаты, но… Он будто смотрел в своё прошлое…
– Двое моих детей умерли по причине отрицательного резуса Людмилы, – начал Дима свой тягостный рассказ. – Дети наследовали мой положительный резус, и получалось, что у матери и плода несовместимость крови. Резус-фактор ребёнка проникал через плаценту в кровь матери… И организм Людмилы начинал вырабатывать антитела. Эти антитела попадали в кровь ребёнка и разрушали эритроциты, – Дима говорил, и взгляд его будто каменел. – Поэтому развивалась анемия и… обе девочки умерли…
Некоторое время Аня не могла вымолвить ни слова.
– И всё это только из-за отрицательного резуса?! – наконец проговорила Аня и кивнула, отвечая на свой же вопрос. – Да… Ведь ты говорил, что поженились вы в восемнадцать лет, поэтому никаких абортов…
– Людмила с семьёй жила в «закрытом городе» и однажды их территорию накрыло облако от взрыва радиоактивных отходов, в соседнем «закрытом городе» взорвалась цистерна… Семья её прошла курс реабилитации, отклонений у Люды не было выявлено, но… Её мать говорила, что скорее всего при переливании крови не учли резус… Я не знаю, возможно ли такое. А там, кто знает… Ведь у девочек была моя группа крови и возможно именно поэтому…
– Дима… – только и смогла прошептать Аня. Теперь стало понятно, что переживания его намного глубже, чем она предполагала.
– Я чуть не задохнулся от ужаса, когда услышал, что у тебя отрицательный резус, Малыша…
Аня не в силах была поразмыслить над их ситуацией, хотя нынешние условия и её здоровый организм давали надежду на благополучный исход, да и резус ребёнок вполне мог унаследовать от неё… Но она была заворожена ужасом услышанного и потрясена горем, которое выпало на долю Дмитрия.
– Общий врождённый отёк плода, – окаменевший взгляд Димы постепенно растворился в слезах. – Поверь мне, Анечка, это ужасно…
Аня обняла его. Она не могла позволить себе заговорить о том, что с ними такого не произойдёт, хотя очень хотела именно этим успокоить любимого.
Аня очень любила Диму и в настоящие мгновения была уверена, что попроси он, она предпочла бы его… и никогда не изменила бы своего решения.
Но он ни о чём не просил. И в Ане зародилась надежда, что время залечит разбередившуюся рану и… подарит им счастье… Просто нужно подождать.