«Конечно, папа, не терпится», — сказал Рэйф, нахмурившись, глядя на свою хрустящую куриную ножку. Рэйфу было четырнадцать, он всё ещё был худым как жердь, с глазами тёмными, как у Дикса. Он будет ловеласом, как Чаппи говорил Диксу при каждой встрече с внуком. Прямо как Роб. Ты им Поговорил, Дикс? Дикс закатил глаза, вспомнив, как он им обоим Поговорил, хотя им было так же неловко, как и ему. От этой мысли у него разболелась голова. Почему Рэйф не ест? Он постоянно ел. Дикс увидел огромную кучу костей на своей тарелке и понял, что бак Рэйфа полон. Дикс указал на кучу зелёной фасоли, всё ещё на своей тарелке, и наблюдал, как сын взял одну и начал жевать. «Ведь Сан-Франциско же не на другом конце штата или что-то в этом роде».
«Нет, это долгое путешествие».
«Разве Рут не придёт завтра?» — спросил Роб. «Она сказала, что хочет посмотреть, как я играю против „Пантерс“».
Рут Варнецки, бывший полицейский из Вашингтона, округ Колумбия, а ныне специальный агент ФБР, работала в отделе по задержанию преступников в здании Гувера.
Он знал ее с тех пор, как спас ей жизнь чуть больше двух месяцев назад.
Она была умнее, чем имела право быть, такой же упрямой и настойчивой, как он, и бесконечно доброй. По правде говоря, он был от неё без ума. Мысли о ней заставляли его улыбаться в редкие моменты и петь под душем, особенно представляя её лежащей под ним на спине, обнимающей его сильными ногами.
Столько всего произошло с тех пор, как он нашёл её, так много всего, но теперь Рут принадлежала ему; он знал, что его сыновья чувствовали то же самое, хотя и чувствовали себя виноватыми, думая о матери. Но они впустили Рут в свою жизнь так, как не впустили никого другого. Они смеялись вместе с ней, переживали вместе с ней, доверяли ей.
Четверо из них стали крепким союзом, пусть и не юридическим. У Дикса пропала жена, и никаких фактических доказательств её смерти не было. Если он подаст на развод, ему придётся сделать это по заявлению о том, что он бросил жену. Мысль о том, чтобы обвинить Кристи в этом, вызывала у него тошноту. Он ни за что не позволит этому слову вырваться из уст.
ни из его уст, ни из уст кого бы то ни было, ни в каких-либо документах. Так какие же планы они могли строить? Пока что это, казалось, не имело значения. Он и мальчики навещали Рут у неё дома в Александрии, а она приезжала к ним сюда, в Маэстро, обычно на трёхдневные выходные, если ей удавалось уговорить своего начальника, начальника отдела ФБР Диллона Савича, что ей обычно удавалось.
В последнее время она не говорила о переводе в местный офис в Ричмонде.
На самом деле, они почти не говорили о будущем. Всё, о чём они говорили, было чем-то сиюминутным. Он на мгновение закрыл глаза и понял, что они с Рут зависли в каком-то подвешенном состоянии. Будущее было похоже на спящего медведя в углу гостиной, которого все игнорировали, потому что это казалось вежливым и, по правде говоря, было проще.
Ему нужно было позвонить Рут, узнать, хочет ли она всё ещё выступить, ведь его не будет, но он знал, что она захочет. Она любила его сыновей, он знал это так же, как знал, что её любовь не зависит от их планов на будущее. Но стоит ли говорить ей правду? Он должен был подумать об этом. Он знал, что она никогда не поверит в историю о конференции ФБР, и это означало бы очередную ложь. Он ненавидел ложь, всегда ненавидел. Обычно запутываешься во лжи и сам себя разоблачаешь.
Дикс сказал, глядя на старшего сына: «Держу пари, она всё равно захочет прийти на твою игру, Роб. Дело в том, что тот парень, который должен был выступать, упал с сердечным приступом. Да, я их запасной вариант, но зато я смогу увидеть много друзей, которых давно не видел. Я хочу, чтобы вы, ребята, придерживались правил, вы поняли?»
Робу было шестнадцать, он был почти одного роста с Диксом, становился всё крепче, превращаясь в мужчину. Дикс одарил его Оком. Роб принял его и даже не поморщился, лишь серьёзно кивнул. Он взрослел, подумал Дикс, и это одновременно угнетало его и вызывало гордость. Куда ушли годы? «Ты главный, Роб.
Не расстраивай его, Рэйф, ладно? Если Рут приедет, вы, ребята, позаботьтесь о ней. В морозилке есть лазанья со шпинатом и сосисками. Корми её ею, а не пиццей. Она, наверное, приготовит вам всем салат. И вы съедите его без жалоб.
«Конечно, папа», — сказал Роб, и Дикс сразу понял, что Рут будет окружена пиццей, едва войдя в дом, а Брюстер, задыхаясь, следовал за ней по пятам. Он знал, что она рассмеятся и достанет лазанью из морозилки, а мальчики получат и то, и другое, плюс салат.