Он хотел попросить её объясниться, но не стал. Её прошлое могло подождать.
Она поторопилась. Через шесть минут они уже ели яйца, кексы с черникой и хрустящий бекон — как раз то, что он любил.
Что-то уперлось ему в ногу, и он чуть не подпрыгнул со стула. Вилка же у него отлетела в сторону.
«Прости. Эй, Фредди, ты напугал Чейни. Иди сюда, маленький принц, поешь индюшачьего бекона».
Крупный мускулистый полосатый кот, скорее белый, чем рыжий, легко запрыгнул на стул рядом с Джулией и заговорил. Отчаянное мяуканье не прекращалось, пока он не уткнулся мордой в кучу индюшиного бекона, раскрошенного на бумажной тарелке. Фредди громко жевал и мурлыкал ещё громче. Чейни послушал немного, а затем рассмеялся.
«У этого парня невероятный двигатель».
«Да, он кричит. Даже когда он был котёнком, его было слышно за две комнаты», — вздохнула она. «Кажется, я была единственной соседкой, готовой присматривать за Фредди, так что миссис Минтер пришлось меня спросить. Как и все остальные, она не совсем уверена, убила ли я своего мужа. А теперь ещё и это», — вздохнула она. «Интересно, что теперь подумают мои соседи?»
Чейни буднично заявил: «Когда СМИ кого-то обыгрывают, это надолго остаётся в памяти. Теперь, когда ты сам стал мишенью, СМИ это сразу же заметят, и люди, включая твоих соседей, изменят своё мнение. Я не видел Фредди ни в четверг вечером, ни вчера вечером».
«Фредди прятался под диваном в библиотеке. Я оставлю его у себя на неделю, пока миссис Минтер и её новый муж исследуют греческие острова.
Они скоро вернутся. Хорошо, что Фредди не спит со мной.
Этот урод, возможно, навредил ему прошлой ночью. Очень надеюсь, что ты прав насчёт того, что мои соседи изменили своё мнение обо мне.
Фредди громко мяукнул. Она рассмеялась, погладила его по голове и раскрошила ещё немного бекона. «Фредди всё-таки вчера вечером закончил со мной. А сегодня утром я проснулась, а он лежит у меня на груди. Дышать было трудно».
Фредди внезапно замер. Шерсть у него на спине встала дыбом, и он зашипел.
«Ложись, Джулия!» Чейни толкнул ее под стол, вытащил свой SIG и направился из кухни в сторону дома.
ГЛАВА 19
ДЖОРДЖТАУН, ВАШИНГТОН, округ Колумбия
Воскресенье
Дикс сказал: «Это были её глаза — не совсем как у Кристи, — но так близко, что на мгновение я не смог дышать. Я всё время жалел, что ушёл».
Рут накрыла его руку своей. «Ты должен был пойти, Дикс, ты должен был увидеть её, ты должен был убедиться. Теперь ты знаешь, и всё кончено».
«Но это ещё не конец, Рут, не с этим браслетом, который носила Шарлотта Паллак. Нет более великих совпадений во вселенной».
Савич сказал: «С тех пор, как ты вчера позвонил, Дикс, я успел понаблюдать за Шарлоттой Паллак. Поэтому я попросил вас сегодня прийти и отправил детей в кино с Лили и Саймоном. Дикс, Шарлотта говорила тебе, что она из богатой семьи?»
Дикс задумался. «Ну, не совсем, но она определённо производила на меня такое впечатление, словно она была бедной богатой девчонкой, бунтующей, и поэтому в молодости сбежала с немцем, но замуж за него не вышла, а вернулась. Она сказала, что её родители умерли. У неё есть один брат — возможно, там что-то было, но я не стал в этом разбираться. Я просто хотел уйти».
«Ладно, вот в чём дело. Скажу сразу, что даже Максу потребовалось немало времени, чтобы хоть что-то узнать о прошлом Шарлотты Паллак. Похоже, Томас Паллак изо всех сил старался сохранить это в тайне, а может, она сама это сделала. Но Макс смог начать с их свидетельства о браке». Савич на мгновение замолчал. «Мы нашли девушку, Шарлотту Колдикотт, в базе данных Департамента здравоохранения и социальных служб Северной Каролины. Она не лгала об отце, он, конечно же, мёртв, застрелен полицией при попытке ограбления винного магазина примерно через два месяца после того, как бросил семью. Шарлотте было пять лет.
«Как ты и сказала, Дикс, у неё есть брат, младше её на четыре года, Дэвид Колдикотт. Она, её брат и мать жили в Дареме, это правда, но денег у них не было ни копейки. Её мать, Алтея Колдикотт, работала на двух работах, чтобы прокормить детей, а потом умерла от рака груди, когда Шарлотте было одиннадцать, а Дэвиду семь. Дети попали в приёмные семьи, где жили до восемнадцати лет. Потом Макс на время потерял её».
Дикс спросил: «Нет колледжа?»
Савич покачал головой. «Интересно, однако. Она говорила правду, когда могла. О своём брате, Дэвиде Колдикотте — ему сейчас тридцать три, и он играет на скрипке в Симфоническом оркестре Атланты. Очевидно, в детстве его учил один из приёмных родителей, некий Мейнард Ли Торнтон, который…
Играл на скрипке просто волшебно. У Дэвида был настоящий талант. Мейнард Ли сумел раздобыть для него скрипку и, судя по всему, был отличным учителем.