Его слова вдруг обрели для неё смысл. Собрав все оставшиеся силы, Джулия схватила его за мокрый воротник. «Пожалуйста, пожалуйста, только не больница, пожалуйста, только не скорая, никаких врачей, о Боже, пожалуйста, Чейни…»
«Послушай, Джулия, ты...»
«Я умру, если вы отвезете меня в больницу».
Абсолютная уверенность в её голосе заставила его замереть. Он выключил телефон. «Ладно, больницы нет. Что тогда? Где ты живёшь?»
Он понял, что она боится ему сказать. Он увидел, как несколько туристов стоят в нескольких шагах от него, смотрят в их сторону и переговариваются между собой. «Это просто здорово. Я спасаю твою задницу, а ты боишься сказать мне, где живёшь. Джулия, хотя бы назови свою фамилию?»
Она начала качать головой, но это было слишком сложно. Она прошептала: «Джулия… Джонс».
«Ага, как будто я в это поверю. Дай мне свой адрес, или я отвезу тебя прямо в больницу Сан-Франциско».
Она дала ему свой адрес. Внутри неё поселился смертельный страх, острый и жёсткий. Челюсть пульсировала, и острая боль внезапно пронзила всё тело. Но вот его пальто… «Надеюсь, я не испорчу твою прекрасную куртку. Она из очень тонкой шерсти».
«Как и твоя кожаная куртка, она прошла через войны».
Чейни начал свой долгий путь обратно к входу на пирс 39, накинув поверх пальто мокрую кожаную куртку. Он время от времени встряхивал её и каждый раз повторял: «Не спи. Я серьёзно».
Ему показалось, что она сказала, что не глупа, но он не был в этом уверен.
ГЛАВА 3
Большинство магазинов на пирсе были закрыты и тёмные, а туристов на берегу было мало. Женщина с двумя детьми спросила, нужна ли ему помощь.
«Нет, у меня всё под контролем. Спасибо».
«Как мило с её стороны», — сказала Джулия, кивнув женщине, которая смотрела им вслед. Чейни хмыкнул. Он был мокрый и замёрзший, ноги хлюпали в начищенных кожаных сапогах. Её голова склонилась ему на плечо.
"Проснуться!"
«Да, хорошо», — но голос её был невнятным. «Почему твоё пальто не мокрое?»
«Мне хватило сообразительности бросить его, пистолет, бумажник и телефон на пирсе, прежде чем прыгнуть за тобой».
После десяти минут препирательств с парковщиком, включая попытки заставить Чейни вернуться на пирс 39 для проверки своего билета, чтобы ему самому не пришлось платить огромную сумму за парковку, он направился к Ломбард, повернул налево на Филмор, затем направо на Бродвей, пока она не сказала: «Это вон тот, слева, без светофора». Он въехал на подъездную дорожку особняка.
— иначе и не назовешь этот невероятно красивый трёхэтажный кирпичный дом, обвитый с обеих сторон высокими густыми кустами. Он разглядел плющ, вьющийся по светлым кирпичным стенам. Он припарковался на пустой подъездной дорожке к трем домам — настоящее чудо в Сан-Франциско, где попытки найти парковочное место, чтобы забрать вещи из химчистки, могли свести с ума даже святого. Чейни был уверен, что виды из окон просто потрясающие.
«Отличное жильё», — сказал он.
Он говорил с ней без умолку, нет, скорее , обращался к ней, но она время от времени бормотала что-то в ответ, так что он знал, что она держится. Печка в его машине работала на полную мощность, и он удивлялся, почему его мокрая одежда до сих пор не начала парить. Он понимал, что везти её домой – абсурд. Что ж, если ей понадобится медицинская помощь, он знал врача, который был ему обязан. Он никогда не забудет, как Диллон Савич сказал ему в Квантико, что всегда разумно иметь врача в долгу, потому что никогда не знаешь, когда придётся вызывать маркёра. Наверное, сейчас самое время. Она дрожала от холода, несмотря на его пальто, несмотря на невероятный жар от печки.
«Твой кошелёк, — сказал он. — У тебя его нет».
«У меня не было кошелька. Ключи от дома лежали в кармане, завёрнутые в двадцатидолларовую купюру».
Он пошарил в обоих карманах её мокрой кожаной куртки и вытащил скомканный мокрый платок. «Нет ключей. Как я проведу тебя в дом?»
Он видел, что она пытается это понять. Он подождал, а затем спросил её:
снова. «Я думаю», — сказала она неуверенно. Это его беспокоило, и он подумал, что доктор Бен Врис делает этим прекрасным четверговым вечером в своём плавучем доме в Саусалито.
Он взял ее за плечи и сильно встряхнул.
«Как мне войти, Джулия?»
Она сказала, не останавливаясь: «Под анютиными глазками, на дне второго горшка у входной двери, лежит ключ».
«Ого, какое отличное место, чтобы спрятаться», — и он закатил глаза.
«Давай посмотрим, найдешь ли ты его», — сказала она резким и противным голосом.
Он улыбнулся. Она снова была с ним.