Служанка ахнула, видя, что девочка наливает себе красного вина и выпивает.
– Скажешь отцу – так я тебя со света сживу! – мрачно молвила Ленора. – У меня голова раскалывается от боли. Поняла?
Женщина судорожно кивнула.
Лежа на кровати и укрывшись теплым одеялом, она закрыла глаза и тут же открыла, поняв, что с закрытыми глазами тоже головная боль не утихает. Какая-то вязкая пустота накатилась на нее. Вино начало действовать и она незаметно заснула.
Ленора проснулась от голоса мадам Режины. Та звала её, и в голосе мачехи слышались неприязнь и раздражение.
– Отец пришел. Иди обедать, Ленора.
Девочка, словно не понимая, смотрела на мачеху и молчала, не шевелилась.
– Ты чего лежишь? Отец пришел. Обед подают.
– Ну и что с того? Я не хочу есть, мадам. Я нездорова.
Режина сжала губы, не ответила и ушла, громко прикрыв дверь. А Ленора скривила лицо в гримасу недовольства и продолжала лежать. Голова почти не болела. Это её взбодрило, но в голову опять полезли крамольные мысли. Вспомнила довольное лицо отца при рассказе о приключениях деда Огюста. И впервые ей показалось, что жизнь дала трещину, что отец ей неприятен, а о Режине и говорить нечего. С этой мадам у неё с первого знакомства не сложились отношения.
Вспомнила, как четыре года назад отец женился на мачехе, обещал отличные отношения, но две женщины, столь разные, оказались непримиримыми врагами, и часто не ладили друг с другом, хотя внешне старались не показывать этого.
В дверь постучали и появился отец.
– Ленор, что за выходки? Почему тебя нет с нами?
– Мне нездоровится, папа, – вяло ответила девушка. – И есть не хочется.
– Пригласить врача, Ленор?
– Не беспокойся, папа. Скоро я встану.
Месье де Гаруэн пожал плечами и тихо вышел, прикрыв дверь. В столовой он в недоумении сказал жене:
– Странно ведет себя Ленор, Режина. Ну да ладно. Она молодая и скоро всё пройдет. Была в саду?
– Была, но скоро вернулась и легла. Что-то с нею происходит. Да я уверена, что это девичьи пустяки. Бывает...
– Будем надеяться, – примирительно ответил Ригар. – Как мне хотелось бы побыстрее уехать из этого гнилого города! Но дела еще не завершены, а бросить их невозможно. Они и так идут не совсем гладко. Эти турки слишком хитры и необязательны.
– Успокойся, прошу тебя, Ригар. Не надо расстраиваться. Этим дело не сдвинется с места. Со временем все наладится, а до отъезда еще слишком далеко.
– Мне жаль, что вы столько времени прозябаете в этом ужасном городе. Все мои помыслы о Франции. Пора заняться женихом для Леноры. Это тоже важное дело. Как только приедем домой – так тотчас займемся поисками. Ты мне должна во всем этом помочь.
– Разумеется, дорогой! Без меня такое важное дело никак не может обойтись!
Ранним вечером Ленора опять тепло оделась и вышла в сад. Он был пуст, пусто было и на душе девушки. Этот день так долго тянется, что ей казалось, что прошло несколько недель. Вспомнила про скорый отъезд во Францию и в сердце что-то защемило.
«Боже мой! – мысленно воскликнула девушка, всплеснув руками. – Что я нашла в этом оборванце? Правда, он красив, особенно в том наряде, что я ему дала. Но мы стоим так далеко друг от друга, что соединиться нам не суждено. Так для чего так страдать? Неужели это и есть любовь? Он тоже меня полюбил. Я это точно знаю, хотя мы и не говорили об этом. Я по одним причинам, а он по причине дурного воспитания. Зато у него голова работает отлично. Вон как быстро он овладел французским! Боже! Что же мне делать? Я так хочу его снова увидеть и... и извиниться за грубость. Так нельзя было ему отвечать!»
Она села на холодную скамью и предалась воспоминаниям. Вспомнила, как он обещал подумать и придумать, как им выйти из их труднейшего положения. Она кисло улыбнулась и проговорила тихо:
– Какой наивный человек, Николя! Он думает, что средства, да еще большие можно легко и быстро заполучить. Глупец, но я его люблю, а из этого ничего не получится. Я слишком привыкла к вольготной жизни. А что он может мне предложить? Я не выдержу бедности.