– Тут хорошо бы всё сделать заново, мадам. Вы правы, запор слабый от старости. А чего вам бояться, мадам? Кто тут может вам помешать или испугать?
– Боже! Я боюсь, Жан! – И она с мольбой взглянула на молодого человека. – Я бы хотела попросить тебя посидеть со мной, раз запор нельзя починить сразу.
Он взглянул на женщину. Она была в красивом пеньюаре, от неё исходил запах дорогих духов, и всё это мгновенно вскружило голову юноше. К тому же вспомнил дурацкую затею с замужествам Леноры, и, не думая, ответил:
– Хорошо, мадам Режина. Мне нетрудно.
Юноша убрал щепки и задвижку и вошел в комнату. Она тонула в полумраке, но Жан уже знал, что Режина очень любит комфорт и красивые вещи. Она поставила лампу на стол, и комната осветилась лучше. Спросила тихо:
– Вина выпьешь? Или ты, как мусульманин, вина не пьешь? – В её глазах он заметил легкую усмешку и ещё что-то, напомнившее Таиру.
– Если немного, – неожиданно ответил он согласием. – Боюсь опьянеть с непривычки, мадам. И вы выпьете?
– У меня хорошее вино, Жан, а я люблю немного, если оно отменное. – Она налила в хрустальные бокалы, и Жан подивился, как красиво вино светится ярким красным густым цветом. Подняла свой, передала юноше. – Наше здоровье! Что бы мы с тобой были счастливы.
Он не вник в её слова и выпил. Его волнение было заметно. А вино действительно было ароматное, немного терпкое – ему понравилось. Он быстро захмелел, Режина это тотчас почувствовала, напряженно и внимательно следя за ним. Она пересела ближе к нему, обдав запахом духов. Её рука опустилась ему на колено.
– Жан, ты знаешь, что очень красив? – прошептала она, наклонившись и показывая в глубоком вырезе пеньюара соблазнительную грудь.
– Мне часто об этом говорили, мадам, – язык у него слегка заплетался и он чувствовал, что воля его падает. Он тоже наклонился, заглядываясь на грудь.
– А сейчас, когда ты одеваешься прилично, немного ведешь себя иначе, девицы, наверное, глаз от тебя не могут отвести. Это так?
– Меня они не занимали, мадам... Я... мне...
Он не закончил, как мадам передвинула ладонь на колене выше. Потом рука её опустилась ему на волосы и слегка притянула к себе. Их губы соединились. Жан не осмелился протестовать и принял её предложение. Они целовались, и Режина с каждой секундой распалялась все сильнее, заряжая и Жана Батиста.
Его голова кружилась не только от вина, но и от страсти Режины. Он все сильнее откликался на её страсть, пока они не оказались на постели с белоснежными простынями. Он смутно соображал, что она раздевает его и не сопротивлялся.
И наконец они страстно отдались мощному желанию обладать друг другом. Их любовь была бурной, страстной и быстрой. И лишь успокоившись, Жан точно осознал, что произошло. И сожаления или угрызений совести у него не возникло.
– Ты доволен, мой вулкан?
– Ещё бы, мадам! Никак не мог ожидать от вас такого... такого порыва, мадам!
– А ты не новичок в делах любви, – заметила она с некоторым удивлением. – Ленора стала твоей учительницей?
– Что вы, мадам! – Он даже приподнялся на локте. Комната была так же освещена, и это удивило юношу. Он осмотрелся и заметил, что они совершенно обнаженн, и тело Режины оказалось очень упругим и молодым. И он осмелился спросить: – А как же месье Ригар, мадам?
– Что тут сделаешь, юноша? – вздохнула Режина. – Ригар уже никогда не сможет заняться любовью со мной, мой мальчик! А я ещё достаточно молода и жажду любви. Разве это грех, а?
– Думаю, что нет, мадам.
– Хватит болтать, мой малыш! Пора и делом заниматься. Ты ведь уже готов продолжить… доставлять мне наслаждение. – И она обняла его и впилась в его молодые и жадные губы.
– Нас ведь могут услышать, мадам, – с опаской заметил Жан. – Дверь-то не заперта. Не страшно вам?
– Мне нечего бояться, малыш. Да и тебе тоже. Ленора выходит замуж, и я ей в этом интенсивно помогаю.
– Но зачем, мадам? Мне это совсем не по душе.
– А мне наоборот! Ты её любишь?
– Наверное, мадам. Но её замысел с браком меня сильно... сильно обескуражил. Зачем она так делает, когда нам больше ничто не мешает?
– Если честно, то я её понимаю. Её состояние не так солидно, а аппетит разыгрался. Она надеется заполучить старика, чтобы быстрее разбогатеть и зажить самостоятельно и без хлопот. В роскоши и богатстве.