– Баба! А где четвертая? – спросил офицер помоложе. – Все должны выпить,
– Наш господин не пьет, господа, – пролепетала служанка. – Простите...
Ей ответил громкий хохот, и офицеры налили себе полные кружки. Было жарко, а вино холодное, и жажда тут же утолилась на некоторое время.
– Ух и красота! – утерся рукавом старший офицер, – От такого вина грех отказываться! Герен, пропусти ещё кружечку, а то ты весь мокрый от пота! Потом долго такого не попьем! Ха, отменное вино, сударь! – улыбался он Жану.
Герен колебался недолго и выпил к восторгу товарищей.
– Что, господа, можете и начинать, а я налью ещё по одной. После выпьем за упокой молодца, – и офицер подмигнул Жану. Тот стоял, почти не шевелясь, и продолжал сосредотачиваться, уверяя себя, что может справиться с этим Гереном.
Он торопился вспомнить то, чему его учили на посольском подворье. Все выстраивалось в определенную цепочку, но ноги подрагивали, а в руках ощущалась некоторая слабость.
«Это пройдет, это пройдет! – мысленно уговаривал он себя. – Только не зарываться, не рисковать. Как играли когда-то!»
Он намеренно тянул время, но дальше было нельзя. И, вытерев руки о штаны, приподнял шпагу. Против сабли она была слабовата, но зато рука должна быть быстрее и ловчее. И он ещё подумал, что Господь не позволит ему сгинуть так неожиданно и глупо.
– Начинайте! – рявкнул старший офицер. – Хватит мусолить эфесы! Вперед, господа! Да благословит вас Господь!
Оружие звякнуло, сходясь. Дюрэ был силен и это сразу ощутил Жан. И не стал особо наступать, предоставив тому каждый раз начинать атаку. Это утомляло офицера, а Жану давало надежду на хотя бы ничейный исход поединка.
– Герен, чего тянешь? Атакуй стремительнее! Юнец уже перепугался!
Жан внимательно смотрел на противника. Пот градом капал по лицу. Вино уже делало свою работу, а у Жана рука ещё вовсе не устала. Он часто отскакивал подальше, опускал шпагу, выжидая атаки. И видел, что Герен слабеет. Его движения замедлялись, клинок сабли все чаще отскакивал, парируемый легкой шпагой. Он дышал трудно и то и дело утирал пот с лица. А одну из таких секунд, Жану удалось достать клинком его в пах. Рана, он чувствовал это, не была серьезной, но офицер замешкался на секунду. А Жан не сумел воспользоваться положением и отскочил. Было противно ощущать, как клинок входил в плоть. Неглубоко, но все же ощутимо.
– Эй, Герен! Что это ты? Осторожнее, а то пить мы будем без тебя! – Это зло кричал старший офицер, а помоложе поддержал друга:
– Да что ты возишься с ним? Кончай, пока ещё остались силы!
Это подбодрило Дюрэ и он бросился в атаку. Но рана все же давала о себе знать. Кровь обильно сочилась, наполняя сапог. Его движения замедлялись. И Жан осмелел, поверив в успех. Он нанес несколько уколов, отбил саблю и ткнул клинок в живот. Тут же отскочил, увернувшись от ответного удара.
– Всё! – заорал старший из офицеров, бросившись между ними, – Хватит! Две раны – это слишком! Поединок закончен! Эй, солдаты, везите офицера к лекарю! И быстрее, сучьи дети! Герен, как ты?
– Эта сволочь подловила меня, проклятье! – пробормотал Герен, морщась от боли. Голова его мутилась от жары и боли. Он опустился на землю, кровь оросила его штаны, впитываясь в пыль двора.
Бледный, осипшим от страха и усталости голосом, Жан пробормотал, извиняясь:
– Я не хотел, господа! Честное слово, не хотел! Так получилось!
– Да ты ещё совсем сосунок, парень! – воскликнул офицер постарше. – Первый раз дрался?
Жан судорожно затряс головой, соглашаясь.
– Не похоже, – ответил молодой, и с подозрением уставился на Жана. – Вначале ты казался слабоватым, но все же поединок за тобой. Поздравляю. А Герен в скором времени очухается и ещё покажет себя. Выпьем, а то в глотке горит от жажды. Герен, тебе тоже налить? Рана-то чепуховая, как я вижу. Обойдется!
– Как бы нам на гауптвахту не угодить, – молвил старший, вытирая мокрые губы и наливая ещё. – Зато какое вино, ребята, Герен, выпей – и тебе получшает!