– Боже мой, Ченита! – воскликнула мадам, мать Жанетты. – Ты стала такой?.. такой красивой и... богатой! А твой супруг просто картинка! Вот повезло тебе!
– Ещё как, мадам Жюльена! Я так люблю своего Жана Батиста! Как здесь живете?
– По-старому, Ченита, – потупила голову Жанетт. – Мама скоро меня замуж отдает. Ты его не знаешь. Он не бедняк, но старый и страшный!
– Ничего ужасного в нём нет, дочка! – вскинулась мамаша. – Зато будешь в достатке жить и горя не знать!
– Сомневаюсь, мама, – ответила дочь, но продолжать не стала и опять заговорила с Ченитой. А Жан посматривал на жену, на убогие улочки селения и думал: «А что нам здесь делать целую неделю? Достаточно и трёх-четыреё дней. Пусть обижается, но я так намерен сделать. Дома дел масса, а делать их все надо!»
Они остановились у знакомых Чениты. Дом был большой, но довольно неряшливый и многодетный. Все шумели, кричали, и покоя от них не было. Пришлось терпеть. Ченита упросила помочь знакомым, заплатив за постой.
– Ченита, мы послезавтра возвращаемся домой, – заявил он после обеда, когда они сидели на разогретом камне у берега моря и любовались синей гладью.
Она погрустнела, не ответила, и Жан понял, что согласия она не дает, но и не смеет возразить. Это его устраивало.
– Посидим ещё здесь, а? – лишь проговорила она в задумчивости. – Я так давно не была у моря. Ты ведь ходил по морю?
– Даже матросом работал, когда сюда шли на судне отца Леноры. Небольшой, но имею опыт матроса. Тяжело и платят очень мало. Жмоты!
Кто-то подходил справа и Жан, обернувшись, увидел мужчину лет за тридцать в матросской куртке и серьгой в правом ухе. Он был кряжист, густо зарос бородой. Выглядел угрожающе и Жан инстинктивно положил руку на пояс, где висел длинный красивый стилет, старинной работы толедских мастеров.
Матрос пригляделся, к Чените и вдруг воскликнул, раскрыв руки:
– Ба! Кого я нижу? Слыхал, что объявилась, но не поверил. Вроде бы тебя повесили, Ченита! Это твой хахаль? Красивый малый!
– Алонсо! Ну и встреча! – вскочила Ченита и приобняла матроса. Жану это вовсе не понравилось. – Откуда ты взялся?
– Это ты откуда! Вроде бы тебя с остальными схватили, ходили слухи, что повесили. Значит, выбралась? А-а! Это твой супруг. Говорили мне, что ты вышла замуж за богатенького и красивого. Так и есть! – Алонсо протянул лапу и назвал себя. Жан ответил, и они с любопытством разглядывали друг друга.
– Что тут делаешь, Алонсо? – спрашивала Ченита.
– Все по-старому, девочка. А ты со всем этим завязала?
– Больше нет надобности. К тому же я жду ребенка. Разве незаметно?
– Есть немного, – откровенно разглядывая Чениту, ответил Алонсо. – Значит, у тебя всё устроено. Поздравляю. У тебя хороший вкус и всегда таким был! – усмехнулся детина и кивнул на Жана. – Чем занимаешься?
– Неожиданно получил наследство и теперь занимаюсь им, – ответил Жан, продолжая с любопытством разглядывать знакомого Чениты. – А ты вроде бы был тоже контрабандистом?
– Кем только я не был, Жан! Но с контрабандой не порывал надолго. Это было главным для меня. Кстати, ты почему не в армии? Все сражаются, а ты...
– Жена собирается рожать. Позволили остаться с нею.
– Ага! – неопределенно ответил Алонсо и ненадолго задумался. – Ченита, муж твой надежный человек? Или маменькин сыночек?
– Маменьким сынком никогда не был. Он почти всегда был сиротой и воспитывался на улице, – ответила Ченита. И в её голосе Жан услышал гордость бедняка.
– А денег много у тебя?
– На этот вопрос очень трудно ответить, Алонсо. Смотря для кого и для чего.
– Гм! Хитрый ответ и верный! Молодец, хоть и молодой. Тебе сколько лет?
– Восемнадцать. А что? Ты что-то хочешь мне предложить? Только я в сомнительных делах не участвую. Жена не велит. Боится остаться одна. – Жан усмехнулся, показав доброжелательность и готовность к взаимопониманию.
– Тоже верно, Жан. Ты ведь не француз?