Когда до тени оставалось всего шага полтора, Алтын с внезапно вырвавшимся из груди рыком, рванулся вперед, ткнул человека ножом и пустился бежать, гонимый ужасом. Сзади услышал сдавленный крик и понял, что ранил человека. Это прибавило страха, и он мчался, не чувствуя ничего, кроме ужаса смерти и наказания.
Очнулся лишь на хозяйственном дворе, где собаки, тявкнув, закружились вокруг, виляя хвостами и ласкаясь. Голова начала проясняться. Внутри всё горело, страшно хотелось пить. Алтын наклонился над корытом у колодца. Словно зверь, оглядывался в темноту, ему казалось, что он слышит тот хрип, стон и тихий вопль, сдерживаемый болью. Волосы поднялись дыбом. Страх захватил его всего. Но, прислушавшись, он понял, что ничего не слышно, и заставил себя немного успокоиться. Наконец осознал, что времени у него оставалось мало, а раненый вот-вот заявит о себе. Наверняка его узнали.
– Надо бежать! – пробормотал он в растерянности и сам испугался своих слов.
Боязливо оглянулся по сторонам. Никого не заметил, и, крадучись, зашел в конюшню. Стал собирать нехитрые веши. Вспомнил, что Таира вчера передала ему мешочек с финиками, орехами, уже лущенными, и два лаваша. Шурша сеном, он разбудил деда Агапа.
– Алтын, то ты тут?
– Я, я, дед! Бегу на пристань! Чуть не словили меня! Дай флягу, если можно!
– Да ты что?! Куда тебе бежать? Поймают!
– И так чуть не поймали, дед. Я спешу. Давай флягу, а то воды не во что набрать. Поспеши, дед!
Дед Арап причитал себе под нос, но споро достал флягу. Заметил неуверенно, не надеясь получить правильный и честный ответ:
– Куда навострился, хлопчик?
– Говорил уже! На пристань. Если нет судна, то возьму лодку – до ближайшей деревни догребу до утра. А там видно будет. Ладно, дед, прощай! Как бы я не опоздал со своим бегством. Вроде кто-то кричит.
Издали действительно доносился вопль и скоро во дворе зашевелились люди. Алтын всё слышал, судорожно продираясь через ограду. За ней устремился к холмам, что чернели на западе. В голове трепыхалась одна только мысль: «Как бы за мной не погнались! Дед должен им сказать, куда я намерен двинуть!»
Оглянулся – в усадьбе метались огни, но криков уже не было слышно. Он отбежал уже достаточно далеко и перешел на шаг. Все тело пульсировало от волнения и ужаса, что его могут поймать. Ноги сами порывались пуститься бегом, но разумом парень понимал, что нужно экономить силы.
Скоро окончились жилища бедноты, и он вышел за пределы городка. Впереди темнели холмы, куда он и направился. Часто оборачивался, но усадьбы уже заметить не мог. И шум голосов больше не долетал до его настороженных ушей.
Прошло больше получаса, но тут послышался дробный перестук конских копыт. Кто-то быстро приближался. Алтын в смятении и ужасе юркнул в кустарник, и с замиранием сердца увидел темные силуэты двух всадников, скакавших мимо. Не узнал, а слова расслышал плохо. Те исчезли вдали, а мальчишка, покрытый липким потом страха, поплелся дальше, забирая чуть в сторону от дороги.
Ощутил слабость в ногах и понял, что владеть собой становилось все трудней. И в голове нарастало чувство безысходности и жалости к себе. Он был уверен, что его поймают и казнят. И Таиру казнят. Теперь это уже не вызывало в нем никакого сомнения, и все эти чувства лишали его сил и воли. Хотелось лечь отдохнуть и ждать, что произойдет дальше.
Алтын так и сделал. Укрылся за кустами, напился из фляги, и лёг на спину, устремив взгляд в звездное небо. Луна еще не появлялась. Просто лежал и слушал ночь. И сердце замирало при каждом непонятном звуке, заставляя тело покрываться противным потом.
Все же, отдохнув, Алтын встал, оглянулся. Вдали заметил тусклые огоньки городка. Вздохнул, поправил на плече котомку и зашагал дальше, с напряжением вслушиваясь в тишину. Вскоре вышел к берегу узкой речки, узнал её, и, подумав, решил охладиться в прохладных водах. Стоял летний месяц, вода должна быть теплой.
Уже освеженный и взбодренный, Алтын оделся и снова пустился в путь. Он старался до утра отойти от городка как можно дальше, но шаги его стелились по высокой траве, которая мешала и замедляла ход.