Несколько мгновений щит красовался своими языками пламени и искрами, а затем исчез, словно его и не было. Толпа разразилась аплодисментами, и Кхира сделала реверанс. Перед уходом со сцены она задержала свой взгляд на ком-то из гостей, и Альгауза заметила вежливо аплодирующего Килиджена Эмриса, принца Каменного Двора.
— Куда же без тебя, — пробормотала она себе под нос и, не сдержавшись, закатила глаза.
Королева Инджер Моркант, заметив ее бормотание, чуть сильнее сжала ладонь дочери и прошептала:
— Ни о чем не волнуйся. Отец договорился с Дейрдре: тебя не вызовут.
И Кхира Таббай, и Килиджен Эмрис мгновенно вылетели из головы Альгаузы. Значит, позориться не придется? Какой отличный бал! Она быстро стрельнула на отца глазами и поджала губы, с трудом пряча довольную улыбку. Как всегда, она почувствовала безграничную любовь к отцу: каким бы строгим он ни был по отношению к своим детям и подданным, он мог решить любой вопрос и защитить их с братом от любых напастей, чего бы ему это ни стоило.
Дальше за Ярмаркой Альгауза наблюдала с превеликим удовольствием. Она успокоилась, ничто не мешало ей наслаждаться шоу. Она увидела на сцене ту девчушку, которую мать просила понравиться принцу Тассиену. Который, к слову, на бал не явился. Малышка-фейри принадлежала Зеленому Двору и на глазах искушенной публики вырастила из маленького семечка лимонное деревце. Горшочек с растением она любезно подарила Дейрдре: очевидно, красивый король запал в душу не только Альгаузе. Большинство фейри так или иначе пытались оказать ему знаки внимания и показаться с лучшей стороны, и Дейрдре, кажется, все это льстило.
Килиджен, к сожалению, тоже выступал: он был ровесником Альгаузы и громко отпраздновал свой семнадцатый день рождения пару месяцев назад. Альгаузу на пирушку из вежливости пригласили, но она не явилась. Фейри Каменного Двора особо показывать было нечего: их Дар связан с землей, горными породами или драгоценными камнями. Эмрисы славились своими рудниками, строительством и драгоценностями. Особой зрелищностью их демонстрации не отличались, а потому Килиджен, подготовившийся заранее, преподнес глазам публики огромный кусок драгоценного камня, переливающегося всеми цветами радуги.
— Это амарит, — пояснил он фейри, видевшим эту красоту впервые. — Этот драгоценный камень впервые нашли несколько месяцев назад. Мой король преподнес его в качестве подарка на мой день рождения, но я бы хотел передать его в Сокровищницу короля Дейрдре для изучения магических свойств. Я уверен, что этот камень скрывает в себе множество загадок. Ваше величество, прошу, примите его в дар от нашего Каменного Двора.
Килиджен вежливо поклонился, и переливы радуги скользнули по собранным в хвостик и перекинутым через плечо черным волосам. На мгновение в его зеленых глазах промелькнуло лукавство. Может, другие ничего и не заметили, но Альгауза знала Килиджена слишком хорошо, чтобы не разглядеть эту легкую тень самодовольства. Что он задумал? С этим камнем что-то не так?
Но Дейрдре ничего не заподозрил, с благодарностью поклонился в ответ и приказал слугам вынести драгоценность из Зала. Гости проводили этот камень жадными взглядами: возможно, каждый по-своему определял его ценность и размышлял, насколько красивыми получились бы украшения из амарита.
Затем на сцену поднялась Лебрин, ничем не поразившая публику. Плакать ей не хотелось, настроение приподнялось благодаря Артурусу, а значит на дождь можно было и не надеяться. Несколько минут она постояла на сцене, безучастно глядя на толпу, а затем сделала реверанс и вернулась к своим родителям. Фейри Дождливого Двора в полном составе подавили смущенные улыбки и достойно выдержали снисходительные взгляды публики, на них направленные, но никто Лебрин не осуждал всерьез: все и так знали, каким Даром она обладала. Наоборот, большинство даже порадовалось тому, что не пришлось спасать прически от ливня.
Артурус Виндур выступил достойно: потрепал платья девушек прохладным ветерком, затем на несколько мгновений поднялся в воздух, как будто встав на поток ветра, и пронесся на нем над головами восторженных гостей. Летать с помощью крыльев – это одно. А вот стоять на ветре и передвигаться на нем, как по волнам, это совсем другое. Альгауза одобрительно хлопала вместе с остальными, пока Артурус не потерял равновесие и не полетел головой вниз. К счастью, кто-то из старших братьев подхватил его, удержав в воздухе, и не дал разбить нос о мраморный пол.