«Верный признак близкой засады!» — отметил про себя Конан. И он не ошибся.
У самого капища — приземистой округлой постройки, утонувшей в густых зарослях цветущего шиповника, — на них напали. Словно из воздуха материализовались двое слуг-великанов. Оба были вооружены длинными мечами с пилообразными клинками. Конан уже знал секрет их невидимости. Истинная наружность великанов, различимая сквозь изумруд, оказалась далека от человеческого образа. То были глубинные твари, поросшие колючими плавниками, с толстыми щупальцами и острыми тонкими зубами. Как и многие жители моря, эти чудовища умели искусно менять цвет и сливаться с окружающим.
Маримальт, оказавшийся без оружия, не колебался ни мгновения. Он бросился в бой, располагая только бесстрашием. Как ни странно, чудовища растерялись от такого натиска. Но, к несчастью, они быстро пришли в себя. Конан не успел еще вмешаться в битву, как рыцарь получил уже серьезную рану — меч великана пропорол ему бок. В следующее мгновение Конан успел вонзить свой клинок в грудь одного из отвратительных созданий. Черная кровь хлынула фонтаном.
Маримальт, зажимая левой рукой рану, другой прихватил меч убитого великана, и миг спустя они уже вдвоем атаковали оставшегося. Тот сражался отчаянно. Сила его ударов нарастала, словно он не ведал усталости. Испустив воинственное рычание, киммериец сделал глубокий выпад, но великан отразил его и сбил варвара с ног. Еще мгновение — и Конан был бы пригвожден к земле. Маримальт, движимый наитием, метнул лемурийский меч, будто копье. Пронзенный насквозь, обитатель черной глубины рухнул навзничь.
Шатаясь от потери крови, Маримальт вошел под своды капища. Эвника, увидев его, закричала от ужаса и гнева.
— Кто звал тебя сюда, глупец! Ты все испортил! — визжала она.
Нибилла, сжимая арфу, отступила в тень и затаилась.
— Ты права, я глупец! — горько молвил рыцарь. — Как я мог поверить тебе? Меня ослепила твоя красота. Я добровольно расстался бы с жизнью, если бы ты только попросила.
— Что же изменилось? — Эвника высокомерно посмотрела на юношу, истекающего кровью. — Моя красота осталась при мне. Я прошу тебя пожертвовать собой во имя этой красоты. Что же ты? Не хочешь?
— Ты невысокого мнения о людях, лемурийка, — произнес Конан, входя в капище. — В этом твоя главная ошибка. Люди несовершенны, неумны, испорчены всяческими пороками… Но самый слабый из них — сильнее тебя, пока у него осталось желание бороться.
Нибилла первой поняла, что задумал киммериец. С воплем она бросилась на него. Упавшая арфа зазвенела лопнувшими струнами. Невесть откуда показались в руках Нибиллы смертоносные бичи. Еще мгновение — и они оплелись бы вокруг ноги варвара…
Но тот не терял времени. Подскочив к изваянию Атротиды, Конан рывком сбросил его с пьедестала. Статуя обрушилась на Нибиллу, раздавив ее, и лопнула, раскололась на части. Обломки стали сочиться кровью. Эвника пала на колени перед поверженным идолом и принялась жадно, торопливо слизывать эту кровь. На обоих мужчин она даже не смотрела.
* * *Силы оставили Маримальта, и Конану пришлось нести его на руках. Варвар чувствовал: необходимо торопиться. Что-то нарушилось в подводных владениях Эвники. Почва под ногами то и дело начинала ходить ходуном, а прозрачный купол, заменяющий небо, отчетливо содрогался.
Киммериец не имел ни малейшего представления о том, куда идти и где искать Каркаду с девушкой.
За это время многое могло уже измениться. На всякий случай он со своим раненым спутником поспешил в сторону хозяйкиной опочивальни. Если Каркаду и ушел оттуда, то вряд ли успел отойти далеко.
К великому счастью, маркиз и Тана быстро их нашли.
— Пора, князь! — заявил маркиз. — В двух шагах отсюда есть беседка, из которой мы перенесемся обратно в особняк.
— Как вы догадались о ее свойствах? — спросил Конан.
— Нам помог Нагир. О, тут целая драма! Я расскажу в подробностях, но не теперь. Вот, кстати, и он.
Уродец отнюдь не пришел в восторг, увидев бесчувственного рыцаря на руках у Конана.
— Этот должен остаться! — объявил он. — Иначе я позову стражу, и вы все погибнете!
— Он больше не нужен твоей хозяйке, — сообщил варвар не без злорадства. — Ей не до него. И тебе скоро, очень скоро, тоже будет не до нас.
— Что все это значит? — Нагир оскалился. — Госпожа жива? Вы ничего ей не сделали?
— Ее никто и пальцем не тронул.
— Пропадите вы пропадом! — Нагир в нетерпении махнул рукой. — Становитесь в беседку, в самый центр, и возьмитесь за руки. Больше ничего делать не нужно. А знаете… если когда-нибудь у меня появится такая возможность, я убью вас. Всех, по очереди. Убирайтесь!
Уродец бросился бежать по направлению к капищу. Подземный толчок едва не сбил его с ног. Прозрачный купол явственно потрескивал, словно устал сдерживать тяжесть невероятной толщи морской воды.
— Пожалуй, он действительно любит свою госпожу, — задумчиво молвил Каркаду, глядя ему вслед. — Ах, какая трогательная и ужасная драма!
— Прежде чем мы вернемся обратно, нужно рассеять последние сомнения, — тяжко уронил Конан, поглядывая на Тану.
Девушка, не понимая ничего, смущенно улыбалась.
— Ты о чем? — не понял маркиз.
— Тана нравится тебе? Ты ведь увлечен ею как женщиной? — прямо спросил варвар.
— Ну, у нас не принято обсуждать подобные вопросы столь откровенно, однако признаюсь — ты прав, — ответил Каркаду и взял девушку за руку. — Если бы она согласилась, я женился бы на ней. Тана красива, отважна, умна, аристократична и будет благодарна мне — своему изысканному спасителю. Ведь правда, Тана?
— Значит, ты и должен это сделать, — оборвал его Конан.
— Что именно?
— Посмотри на нее сквозь этот камень. Быстро. Что ты видишь?
— Красивую, отважную, аристократичную… э… умную девушку, — ответил Каркаду. — Можешь посмотреть сам. Эта девушка, честное слово, просто очаровательна. Но зеленое ей не слишком идет. Думаю, мой портной в Иаите смог бы…
— Вот и прекрасно, — оборвал Конан и вздохнул с нескрываемым облегчением.
* * *После того, как все четверо исчезли из беседки, тяжкий удар сотряс подводные сады госпожи Эвники и прокатился по всему дворцу наслаждений. Купол покрылся сетью извилистых трещин, и соленая морская вода хлынула со всех сторон, уничтожая призрачное великолепие. Все погибло без следа. Что стало с Эвникой, Нагиром, с бессчетными сокровищами Лемурии — об этом знают только зеленые морские волны и глубоководные рыбы. Но рыбы молчаливы, а язык волн понимают только менестрели. Кто станет прислушиваться к ним, кто примет всерьез их поэтические россказни? Они вечно все приукрашают.
Маримальт оправился от раны. Он по-прежнему самый красивый рыцарь в Ианте, но после случившегося уже не злоупотребляет вниманием со стороны дам. Теперь он тих, задумчив и, поговаривают, дал обет целомудрия. Каркаду никаких обетов не давал. Он и вправду женился на Тане и теперь редко по вечерам выходит из дома, предпочитая развлечениям семейный очаг и трех маленьких, чрезвычайно шумных и бойких Каркаду.
А Конан? Конан-варвар покинул Ианту и устремился навстречу новым приключениям. Придет время — и вы узнаете о них.
* * *— Изумруд, который показывает истинную природу людей и предметов? — недоверчиво проговорила Зонара, вертя в быстрых загорелых пальцах добычу Конана. — И это все? Боги, как же ты глуп, киммериец!
И уставилась на него сквозь камень большим, любопытным, ярко-зеленым глазом.