Катарина с досады высыпала шей из корзинки. Зависть – грызущее чувство. Хотя было бы чему завидовать! Она сама теперь всесильная морская волшебница. Судьба сложилась к лучшему.
Катарина вернулась домой без запаса радужных водорослей для плетения гобелена. Луриэль внимательно разглядывал свои крылья то сгибая, то распрямляя их.
- Кажется, я стал слишком плотным, - признался дух. - Уже не чувствую себя в полете, как перышко, которое подхвачено ветром. Зато я лучше ощущаю тебя, - он провел золотыми пальцами по линии ее декольте.
- Бесстыдник!
- Я влюбленный дух! Мне позволены вольности.
- Кем позволены? Уж точно не мной.
- Богами любви.
- А в море есть боги водяной любви?
- В море всё есть, но не на всё безопасно поглядеть.
Катарина скользнула губами по золотым устам Луриэля. Его губы действительно теперь можно было почувствовать. У них был вкус воды и золота.
- Ты бы променял меня на принцессу Лилофею, если б тебе предложили вместо меня запереть во дворце кита ее?
Луриэль опешил, услышав такой вопрос.
- Зачем мне Лилофея? – искренне удивился он.
- Не знаю, - Катарина пожала плечами, утопавшими в пенистом кружеве. – Просто она принцесса, а я нет. Всем всегда была нужна она, а не я.
- Но мне нужна ты и только ты! – Луриэль взмахнул потяжелевшими крыльями и поднял ветер.
- Ты сумасшедший дух! Как можно не хотел принцессу?
Про себя Катарина решила, что, наверное, и она сумасшедшая, раз целуется с духом и считает, что он лучше, чем земные парни.
Прибрежные государства
Кит поплыл вперед по первой команде Катарины. Хорошо иметь его, как дворец и корабль одновременно. Луриэль запросто спалил китобойное судно, встретившееся по пути. Оказалось, что духу всего-то и надо подлететь ближе, дохнуть на паруса, и они вспыхнут золотистым пламенем.
Прогулки кита стали регулярными. Катарина считала, что киту нужно размяться. Иногда прогулки затягивались и для разнообразия перемежались долгими стоянками у тропических островов. Однажды Катарина целые сутки прогуляла по острову, где вместо плодов и ягод на ветвях рос жемчуг. Белый остров хоть и был однообразен, но прогулка по нему напоминала сказку. Всюду звенели жемчужины: крупные и маленькие, круглые или сердцевидные, но едва Катарина попыталась нарвать жемчуга для ожерелья, как проснулась фея, сторожившая остров. С ней, как и с Арианой, Катарина быстро поладила. Все феи моря одинаковы. С морской волшебницей не хочет конфликтовать ни одна из них.
Кит послушно ждал у берега. Нагулявшись Катарина велела ему возвращаться в привычную гавань к знакомым берегам. Почему-то место первой стоянки ей полюбилось. Наверное, она просто к нему привыкла. Песчаный берег, за которым лежала бескрайняя пустыня, навевал мысли об Алаис.
На таком берегу вероятность узреть ее воплоти однажды намного больше, чем в любом другом месте. Ведь мифы о ней исходят из пустынь.
Слухи о морской волшебнице поползли по всем прибрежным государствам. К Катарине начали свататься короли из самых дальних стран.
- Раньше я и пажа соблазнить не могла, а теперь ко мне выстроилась очередь монархов! Верно, магия творит чудеса.
- Чудеса творит красота! – Луриэль поднес ей голубую морскую розу, сорванную на дне. Таков символ любви для морских существ. Неужели дух считает ее красивой? Катарина ощутила нечто странное, будто в сердце запорхнула бабочка и бьет крыльями о стенки груди. Чувство было и томительным, и прекрасным.
- Луриэль!
Но тут подплыла ладья с арфистом. Молодой князь, сидевший в ладье, звал ее к себе. Он привез корзины с фруктами и цветами. Как мило! Катарина чуть было не поддалась на соблазн, пока не расслышала предостережение в плеске волн.
«Я женюсь на морской волшебнице, и она принесет мне богатство моря», донесли волны замыслы князя до Катарины.
- Велеть волнам его утопить? – услужливо спросил Луриэль.
- Нет, проплывемся в его замок, поглядим, как живут князья, - Катарина приняла приглашение и села в ладью. Луриэль полетел следом. Князь и арфист его не видели.
По пути в замок Катарина показывала водяные фокусы, заставляя волны извиваться зигзагами. Она зачерпнула пригоршню воды и выплеснула ее между собой и князем. Вместо того чтобы окатить князя, вода зависла в воздухе, капли приняли форму сердечка.
Князь был очарован Катариной, пока не коснулся ее холодной влажной кожи. Он тут же отдернул руку.