Женщина подняла голову и увидела, что солнце уже скрылось за деревьями с противоположной стороны, а небо над нами было окрашено в оранжево-розовые цвета заката.
– Голова болит, – буркнула мне драконица. – Это ты меня так?
– Нет, не я. Как тебя зовут?
– Олирагаста, гневная вестница гибели.
– Олира… Можно звать тебя просто Олей?
Рыжеволосая бестия издала тихий рык и вновь беззвучно ударила по барьеру. На прозрачной плёнке остались заметные царапины от когтей.
– Мне будет трудно произносить твоё имя целиком, – сказал я так спокойно и дружелюбно, как мог.
– Олира, – процедила драконица сквозь довольно острые зубы. – Зови меня Олира.
– Хорошо. Олира, мы не желаем зла ни тебе, ни этому лесу. Мы просто идём мимо и хотим добраться до Элегора. То, что мы оказались рядом с этими магами, – я кивнул в сторону одного из полурасплавленных трупов, – всего лишь случайность.
– Я не верю в случайности, но верю в судьбу. Если ваша судьба не заключается в том, чтобы меня убить, то зачем вы здесь? Какую цель вы преследуете?
Я вопросительно взглянул на своих друзей. Азрия безразлично пожала плечами, Аня не проявила никаких эмоций и продолжила следить за барьером сквозь прорези для глаз своей маски, а Тимур коротко мне кивнул.
– Меня зовут Лео, – представился я и указал рукой на своих друзей. – Это Аня, Тимур и Азрия. Трое из нас были призваны в этот мир магией, и мы оказались вынуждены научиться здесь выживать любыми средствами.
– Вы преуспели, – усмехнулась драконица. – Впрочем, если учесть то, как вы лезете на рожон, для выживания вам не достаёт мозгов.
– Могу сказать про тебя то же самое.
Драконица округлила глаза от удивления и гнева, а я поймал себя на мысли, что в общении с этой собеседницей стоит придерживать язык. Она явно не привыкла сдерживать свою ярость.
– Так вот, – продолжил я. – Мы держим путь в Элегор, чтобы найти человека, который, если верить некоторым нашим сведениям, создал заклинание призыва иномирцев. Мы хотим найти способ возвращать иномирцев домой.
– Чтобы вернуться туда самим? – спросила Олира.
– Чтобы дать дорогу тем, кто не готов жить здесь.
– Какая бессмыслица. Вам-то что с этого?
– А что ты получаешь, защищая лес?
– Уважение и страх, – коротко ответила драконица.
– Я тебя не боюсь и пока что не уважаю, – заметил я, пожав плечами. – Некоторые тебя знают как стража, но при этом считают, что без тебя лесу будет лучше. А всё потому, что ты при всей своей силе не способна себя контролировать. Твой случай даже более запущенный, чем был у меня, когда я только начинал осваивать Демоническую Ярость.
Олира внимательно и на удивление спокойно и вдумчиво посмотрела на меня.
– Ты не из варварских племён и не из восточных земель, – сказала она. – Ты чистокровный человек, да ещё и из другого мира. Значит, ты получил Демоническую Ярость от внешнего источника.
– От статуи Оркара, – кивнул я.
– И ты держишь её в узде? Не разрываешь врагов на куски и не крошишь всё на своём пути?
– Только тогда, когда желаю этого сам. Я освоил учение Бун и нашёл баланс между выплеском эмоций и сдержанностью.
– Что? – недоумённо переспросила Олира. – Нет, учение мудрецов с востока заключается в подавлении эмоций, а не в их выплеске. И они уж точно не ищут баланса между хаосом и самим балансом!
– Думаю, каждый может почерпнуть в этом учении что-то своё.
Драконица погрузилась в свои думы, а затем вновь подняла на меня пронзительный взгляд своих ярко-зелёных глаз.
– Решено! – заявила она. – Я отправлюсь с тобой и обучусь у тебя контролю эмоций. Так я смогу взаимодействовать с людьми и стать настоящим Стражем.
– Что? – теперь пришла моя очередь недоумевать. – Но я не это…
– Со мной тебе не грозит никакой противник: я сильнее любого существа, что ты встречал на своём пути.
Я с сомнением взглянул на Олиру. Да, она была сильна, и, скажу без преувеличений, просто чудовищно, но по сравнению с Реймондом казалась несмышлёным ребёнком. Если бы этой драконице пришлось столкнуться с древним вампиром, уверен, она бы пошла ему на корм.