Беловодье
Навстречу беглецам из Египта шли толпами славяне в поисках Беловодья.
Не отдавая дани моде,Идем и босые и боди,И путь один по жизни годен,Чреватый нудной маетой.В сознании и в здравье вроде,Шагаем при любой погодеНа край земли за Беловодьем,За давней дедовской мечтой.Там все умны, великолобы,Там носят нимбы, а не робы.Там нет недугов и хворобы.Покраше рая те края.Там нет ни подлости, ни злобы,Там ветви ломятся от сдобы,Там девки – самой лучшей пробы,Причем любая лишь твоя.Лишь для тебя в любви ретива.Там все друг к другу терпеливы,Менты не требуют ни ксивы,Ни оправдательный билет.Там все божественно красивы,Там море водки, реки пива.На вынос вина и в разливе.Там поутру похмелья нет.Господь там встретит у порога,Введёт в хрустальные чертоги,В прохладе шелковой пологаПрольёт бальзам своих речей.И мы, под Божьим взглядом строгим,Душой оттаем понемногу,И каждый станет равным Богу.Причем равней, чем иудей.Легионер
Когда Ирод умер, на трон взошел его сын Архелай.
Иосиф со своим семейством решил вернуться на Родину.
Иудея на тот момент была колонией Римской Империи,
и под чутким наблюдением оккупационных войск в ней
творилось чёрт знает что.
Эх, улететь бы птицей с марш-броскаНа родину, к своей стервозе рыжей.Своя рубаха к телу так близка,А без рубахи тело к телу ближе.Здесь нет тех, у кого тонка кишка,Но пред стрелой порой склонюсь пониже.Своя рубаха к телу так близка,А смерть, она, похоже, ещё ближе.Свинцовый свист у самого виска —Не менестрель в каштановом Париже.Своя рубаха к телу так близка,А смерть, она, похоже, еще ближе.Висит на нити тоньше волоскаЖизнь только ради злата – не престижа.Своя рубаха к телу так близка,А смерть, она, похоже, еще ближе.Поставив всё, что есть на кон,Вброд переходим Рубикон.Здесь что ни день – Армагеддон,Здесь ночи все – смертельно пьяны.Мы льём бальзам, не сыплем соль на раны,Сметя очередной Иерихон.За регионом регионЛетят проклятия вдогон,Ведь имя всем нам – ЛегионПочетный – да, но иностранный.Подсевшему на кровь и анашу,Мне не до пустословий, не до фальши.Я по-простому, смерть, тебя прошу:Побудь подольше от меня подальше.Корабль дураков
По дорогам бродили пророки, калеки, пьяницы,
Разбойники, лесбиянки, – сплошной корабль дураков,
и все в поисках любви.
Корабль дураков под всеми парусамиСтремительно летит сквозь тьму веков,И мы все с вами выбираем самиСебе места на судне дураков:В команду, пассажиром иль до гробаГребцом, прикованным цепями за весло,И все мы страстно молим Бога, чтобыВсем нам во всём, как дуракам, везло.В игре, в любви и, впрочем, в этом роде.Среди житейских непогод и бурьРабы по капле, толк из нас выходит.Выходит толк и остаётся дурь.В дурные диспуты, в пари я не влезаюИ в спорах истин не ищу до драк.Я знаю то, что ничего не знаю,Но как понять: я – умный иль дурак?Сто вёрст не круг псам бешеным и лисам,А голове с ногами по пути.Нам, дуракам, закон пока не писан,А тот, что есть, нетрудно обойти.Дурак находит щуку и Жар-птицу,Невесту с царством – что ему табу?А вот заставьте Господу молиться —И пол и лоб – всё расшибёт в щепу.Когда ж за борт летим, как спелый овощ,А море не стакан и не ушат.Отчаянно друзей зовём на помощь,Но дуракам на помощь не спешат.В дурные диспуты, в пари я не влезаю,И в спорах истин не ищу до драк.Я знаю то, что ничего не знаю,Но как понять: я – умный иль дурак?Не лезет умный в гору, слава Богу!Доволен сам собою и судьбой.И лишь дурак идет своей дорогойВ дурацкой шапке с писаной торбой.Прошёл и я своей дорогой зыбкойИ уровни, и круги, и слои.Так научился на чужих ошибках,Что я готов преподавать свои.Не надеваю на лицо личину,Чтоб показаться краше и мудрей.Я, в общем-то, обычный дурачина.Не царь шутов, но и не шут царей.В дурные диспуты, в пари я не влезаю,И в спорах истин не ищу до драк.Я знаю то, что ничего не знаю,Но как понять: я – умный иль дурак?