- И всё же сегодня нагрейте в бане воды и, как следует зашпарьте вёдра с можжевельником, - посоветовал Семён Александрович. - Я сам молоко не пью, это вам надо и маленьким детишкам. А от плохого молока могут у вас животы заболеть.
В коровнике кроме коров находились три телёнка, выросших за лето в крупных бычков. Они жевали корм, и хозяин подошёл к ним, взял в руки сено, которое лежало в кормушке, проверил, сухое ли. Его беспокоило качество сена. В период его отсутствия, пока он сидел в тюрьме и лежал в больнице, сено частично замокло от дождей, в плохо сложенных стогах. В хорошую погоду его пришлось пересушивать. Один из бычков покосился на хозяина. Хозяин погладил его по спине и подумал: «Почему так устроен мир, что одни живые существа поедают других. Этих бычков придётся зарезать на мясо. Но они тоже хотят жить, как и все, так же чувствуют боль, многое понимают».
Семён Александрович любил животных и жалел их. Сам он скотину никогда не резал, и до недавнего времени даже не задумывался, как добывается мясо, которое ел. Будучи городским жителем, раньше он ездил в деревню только отдыхать. Ему нравилась деревня, но окунувшись в крестьянскую действительность, в душе хотелось обратно в городскую цивилизацию, где есть электричество, водопровод и театры. Но теперь ему в городе места не было.
Работы в деревне много, и чтобы не упустить в хозяйстве важные дела, он составлял план в виде списка по дням на неделю вперёд. Когда появлялись новые дела, он дополнял этот список. Сегодня по плану предстояло убрать, морковь, свёклу и капусту в погреб на хранение. Эти овощи лежали пока в амбаре, разложенные на полу, чтобы просохли от дождей. Погреб был сделан на краю пригорка за барским прудом. Когда рыли пруд (ещё в начале девятнадцатого века), то из земли и глины сложили небольшой бугор. В этой возвышенности вырыли просторную яму на полтора метра глубиной, в неё поставили сруб из брёвен, а на крышу навалили толстый слой земли, поэтому в погребе летом было прохладно, а зимой держалась плюсовая температура. Картофель в погреб на хранение уже был заложен в отдельные отсеки из досок.
Семён Александрович, пока шёл к дому, обдумывал, кого привлечь к уборке овощей в погреб, нужен ещё человек, чтобы колоть дрова для отопления печей. Людей на все работы не хватало, а нанять человека со стороны нельзя, запишут в кулаки. Начинало светать, всё небо затянули облака, наступило пасмурное, осеннее утро. С севера подул сырой ветерок, а на лицо упали мелкие капельки дождя.
Войдя в дом, Верещагин в прихожей увидел двух бородатых мужиков, разговаривающих с сыном Сашей. Один из них, Лукьянов Кирюша, был здешний, а второго он не знал. Лукьянова выбрали жители деревни депутатом в Бабаевский волостной Совет. Гости поздоровались и объяснили, что им поручили провести учёт урожая и наличие скотины у всех крестьян. Семён Александрович до сих пор числился старостой деревни, хотя много раз отказывался от этой общественной должности. Незнакомый человек представился членом исполкома Бабаевского волостного Совета. Звали его Прохор.
- Вы должны вместе с нами участвовать в описи у крестьян, зерна, скотины и прочего урожая, - сказал он.
- Я не могу, - отказался Верещагин, - пусть вместо меня Саша поработает.
Александр объяснил незнакомцу, что у Семёна Александровича больное сердце и нервничать ему нельзя - это мероприятие крестьяне встретят очень не дружелюбно. Верещагины пригласили гостей с ними позавтракать и проводили в столовую. Там уже вкусно пахло медовой манной кашей, а дочь Мария с Дуней Калачёвой хлопотали на кухне. Девочки-подростки принимали из раздаточного окна тарелки с кашей и ставили их на столы. Прохор поинтересовался:
- Кто эти девочки, ваши дети? Что-то на вас не похожи.
Их неряшливый вид не соответствовал интеллигентным хозяевам дома, и не заметить такое было не возможно. Дети ходили босиком, а младшие девочки без штанов, полуголые. Семён Александрович объяснил:
- Эту многодетную семью Калачёвых к нам подселили по решению комитета бедноты.
Прохор с удивлением посмотрел на него:
- И они питаются вместе с вами?
- Да, у них ничего нет, и дом развалился.