- Конечно, мне мало известно, до нас последнее время газеты не доходят, - ответил сыну отец. А Пётр Егорович добавил:
- Добровольческая армия вступила в сражение с большевиками, мне об этом рассказывал зять моего свата Крылова. Он унтер и воевал за Белую гвардию; недавно, по случаю ранения, он тайно вернулся домой. Сват просил полечить раненого, и я из первых уст от него узнал все новости.
Затем Пётр Егорович поинтересовался:
- Петя, а вас в отряде, много народу?
- Нас не много, пока семь человек, но, недавно мы ездили в Пошехонье, и там установили связь с двумя партизанскими отрядами. Их гораздо больше, чем нас. Они нам так же сообщили, что в лесах много партизан из числа недовольных политикой большевиков. В основном это крестьяне. Но есть в отрядах и городские жители. Во многих сёлах вокруг Пошехонья крестьяне сейчас власть большевиков скинули. Они обещали и нам помочь. Летом планируют установить свою народную власть в самом Пошехонье, а потом пойдут крупным отрядом на Данилов.
Семён Александрович не ожидал услышать такое, он жил в ограниченном информационном пространстве, и ему казалось, что кругом так же тихо и спокойно, как у них в деревне Гарь. Он предполагал, что большевики расстреляли всех своих врагов, кругом установили тиранию, и никто не смеет выступать против них. Он уже смирился с властью большевиков, надеялся, что теперь будет мир и спокойствие. Однако мира оказывается, нет, а идёт жестокая Гражданская война. От этой информации ему стало плохо, в груди защемило, и он, побледнев, схватился за сердце.
- Папе плохо, - испуганно крикнул Петя, - Пётр Егорович, дайте скорее папе лекарство!
Врач оказал Верещагину необходимую помощь, дал лекарство и велел больному не вставать, пока не станет легче. После этого сердечного приступа Семён Александрович пролежал в постели несколько дней. Пётр Егорович почти каждый день приезжал к Верещагиным. Хороших лекарств у него не было, но его присутствие как-то успокаивало, и здоровье больных шло на поправку. Пётр Егорович, между делом, с удовольствием нянчился в доме Верещагиных со своими внучками Любашей и Аней, которые теперь жили здесь с матерью и отцом.
Глава 4
Антонина выходит замуж
За день до свадьбы Семён Александрович впервые после болезни сам пришёл завтракать в столовую. Он ещё чувствовал большую слабость, слегка кружилась голова, и ноги были как ватные. Однако он понимал, что чем больше он будет валяться в постели, тем дольше не поправится. Петя же давно чувствовал себя здоровым и спокойно ходил по дому, только на улицу врач ещё не разрешал ему выходить.
Не успели Верещагины сесть в столовой завтракать, как к ним пришёл сосед Михаил Чернов. Его пригласили к столу, но он вежливо отказался.
- Меня направили к вам все соседи, - стал объяснять Михаил, - в деревне соскучились по праздникам, а у вас намечается свадьба. Мы предлагаем провести свадьбу сообща, всей деревней, по нашим обычаям, как раньше. У нас ещё Даша Лукьянова выходит замуж за парня из села Торопово.
Семён Александрович укоризненно посмотрел на своего бывшего управляющего и сказал:
- Это получится пир во время чумы. Нельзя устраивать праздник, когда кругом разруха и голод. Идёт страшная война, мы сидим в своей скорлупе и ничего не знаем. Слухи о нашем празднике дойдут до большевиков в Данилове, и нас обдерут, как липку, и помрём все потом с голоду.
Михаил, когда пришёл, был в приподнятом настроении, но после отказа Верещагина, весь сник, и покорно произнёс:
- Как знаете, может вы и правы…
После его ухода, сыновья Саша и Петя стали уговаривать отца:
- Папа, почему ты боишься? Можно скромно устроить хоровод на улице вокруг костра, как в масленицу, люди сами напекут себе пирогов. Они и так каждое воскресение их пекут. Вина они тоже своего напьются, брага у всех есть; просто надоело всем крутиться в своём хозяйстве, хочется себя показать и на людей посмотреть.
- Ладно, вот приедет Пётр Егорович, мы с ним посоветуемся, - сказал Семён Александрович и стал, не спеша, есть кашу.
Днём все обитатели дома Верещагиных занимались делами по хозяйству, а перед обедом неожиданно появились гости из Петрограда, это: Павля, Катя, Соня, и Лариса. Они имели усталый вид, потому что шли пешком от Данилова. Семён Александрович так обрадовался появлению дочерей, что забыл о своей болезни и готов был плясать. Он радостно обнимал и целовал дочерей. Снова накрыли стол в гостиной, и тут же, по случайному совпадению, приехал из Сумарокова Пётр Егорович.